– Посмотри на этих людей, Исидор, – сказал Илья. – Они верят в лесных духов и приносят им в жертву животных и собственных детей… Они едят умерших родственников, считая, что так их близкие останутся с ними, а их души станут оберегать деревню от злых демонов… Их мы тоже воскресим. Но прежде чем вернуть их в истинный мир, нам, операторам, предстоит огромная, тяжёлая работа.
– Это твои современники? – не удержался я.
– Нет, конечно! – улыбнулся мой оператор. – Это шестнадцатый век, одно из африканских племен… в записи, конечно…
Я уже понимал на тот момент, что такое запись, но как стало возможным проделать это в шестнадцатом веке? Я спросил об этом.
– Двести восемьдесят лет назад был изобретен способ перемещений во времени, – сказал Илья.
– То есть, твои современники могут отправиться в любое время и там своими глазами увидеть…
– Нет, нет! Что ты! Это невозможно. Ничто живое не может,.. по крайней мере сегодня, пережить перемещение во времени. Только машины. Мы отправляем в прошлое зонды, да и то, не непосредственно в истинный мир прошлого, а в одно из параллельных измерений континуума… (он посмотрел на меня и понял, что я ничего не понял) Ну, если проще, то зонды невидимы для людей из прошлого и на них нельзя случайно наткнуться… Пять миллиардов машин непрерывно движутся через континуум в прошлое, по пути сканируя сознание каждого умирающего и заодно производя обратную запись истории Человечества.
– И где сейчас эта армия?
– Во втором веке до Рождества Христова.
– То есть, Христос…
– Иисус из Назарета? Да, он уже воскрешен. Хороший он парень, Иззи! Таких всегда было не много… Когда он прошёл реабилитацию и подключился к Солнечной Сети и узнал, основоположником чего он оказался, когда изучил историю христианской Церкви, то стал встречаться с каждым, кто был замучен инквизиторами, и просить прощения… Хотя, конечно, его то вины в том не было… Но он всё равно делал это, пока не понял, что попросту не может объять всех, и тогда он записал обращение ко всем христианам. Позже ты сможешь его посмотреть в Сети… – сказал Илья, после чего добавил: – Кстати, Мухаммед последовал его примеру…
Стоит ли говорить о том, что услышанное потрясло меня до глубины души?
Я стоял и смотрел на черных людей, многие из которых, наверняка, уже жили где-то в истинном мире и с улыбкой вспоминали свои первые жизни в диком африканском лесу, делясь своими историями с новыми друзьями из других времен и народов. Черные люди проносили мимо нас с Ильей какие-то корзины, смеялись, переругивались. Неподалёку под навесом женщины приготовляли пищу. Немного поодаль мальчишки с палками играли в отдалённо напоминавшую «лапту» игру. В другой стороне молодая пара занималась тем, что в России в моё время было принято скрывать от глаз посторонних (видимо, здесь это не считалось чем-то предосудительным или постыдным). Проходившие мимо парочки мужчины – по-видимому, охотники, так как каждый нёс по нескольку небольших звериных тушек – посмеивались, глядя в сторону влюбленных.
– Сколько времени требуется на подготовку таких воскрешаемых? – спросил я, подразумевая ни кого-то конкретно, а племя в общем.
– Меньше, чем на среднего крестьянина из России твоего времени или из Европы времен Средневековья.
– Вот как…
– Да. Они хоть и дикари, но легко воспринимают воскрешение… как дети… Умер – плохо, воскрес – хорошо! Радуются. А вот набожный христианин… то думает, что попал на небо, а ты – ангел (Илья улыбнулся, как мне показалось, немного ехидно), то потом начинает записывать оператора в дьяволы и вопить о сатанинском наваждении… Один дьячок из Владимирской губернии меня недавно Вельзевулом обозвал. Долго с ним пришлось возиться… Вот с детьми хорошо, хоть с русскими, хоть с африканскими, хоть с американскими. Ну, и с этими… (он кивнул на дикарей).