Но клинок выпал из руки короля в битве против орков.
Тихо. Спокойно.
А затем Чернорук атаковал.
Для чудища ростом с гору он двигался очень быстро. Подняв громадную когтистую клешню, обвитую Скверной, словно змеями, орк издал победный клич и прыгнул на человека – такого маленького по сравнению с ним и вооруженного одним лишь мечом.
Лотар полностью положился на выработанный тренировками опыт и на то, что дух брата точно направит его руку. Сегодня не стоило ждать справедливого суда. Но, по крайней мере, убийца его сына может погибнуть, и угроза потери любимого ребенка не нависнет над другими родителями. По крайней мере, это.
Он стоял, выжидая, а затем помчался прямо навстречу врагу. В последний момент упал и проскользнул под бегущим орком. Босые ноги Лотара в кровь разодрали мелкие камешки, однако воин нанес удар вверх, используя против Чернорука его же собственную инерцию.
Орк вскрикнул от боли и, пошатнувшись, остановился. На миг он еще удерживался на ногах, потом рухнул на колени. Лотар поднялся у него за спиной и, вложив в удар всю свою силу и вес, вогнал меч глубоко в тело Чернорука.
– За моего сына, – тихо сказал он.
Лотар пнул военного вождя, и Чернорук повалился лицом вниз. Рекой хлынула зеленая кровь, скопившись лужей под павшим орком. Он так и не встал.
Воцарилась потрясенная тишина. Лотар опустил меч и оглядел толпу. Издалека донесся яростный рев и хриплые, гневные приказы. Орки развернули головы на этот голос, затем снова к Лотару. Без сомнения, им дан был приказ убить его.
Лотар крепче сжал меч, готовясь прихватить с собой столько орков, сколько сможет. Однако они остались на месте, глядя на него своими крошечными, до странности умными глазами, выражение которых воин не сумел прочесть. Один из орков шагнул вперед, поднимая топор, но тут второй тронул его за плечо, останавливая товарища. Первый нахмурился, и все же опустил оружие.
Вождь пожелал поединка. Лотар выполнил его желание, и орки должны были чтить правила подобной дуэли.
Хотя воин предпочел бы, чтобы их нарушили.
Он перевел взгляд на тело своего павшего сюзерена. Орки на поле по-прежнему не шевелились. А затем воздух разорвал чудовищный рев. Обернувшись, Лотар увидел двух самых отвратительных созданий, представавших его глазам – и оба направлялись к нему. Одно было сгорбленным орком, ярко-зеленым, с длинной седой бородой. Его глаза пронзительно горели пламенем Скверны – столь же пронзительно, как глаза Медива. Он шагал вперед, опираясь на посох и ощетинившись рядом костяных шипов, пробивших плащ на спине.
Это не мог быть никто иной, как Гул’дан.
Второго орка, шедшего рядом с колдуном, Лотар когда-то считал красивым. Однако сейчас Гарона казалась ему еще отвратительней, чем извращенное Скверной существо, бок о бок с которым она шагала. Их взгляды встретились.
Гароне пришлось использовать всю свою немалую силу воли, чтобы не разрыдаться под взглядом Лотара. Как она не расплакалась раньше, женщина не знала, но сейчас ей надо было быть сильней, чем когда-либо прежде. Глаза у Лотара блестели, словно у дикого зверя. По ним ясно читалось, что сердце его разбито – и смертью Ллейна, и ее предательством. Он выглядел так, словно жаждал смерти. Но Гарона этого не хотела.
– Убейте его! – приказал Гул’дан, указывая на Лотара пальцем с острым когтем.
Человек секунду смотрел на орочьего чародея, а затем вскинул на плечо тело своего убитого короля. Его колени подогнулись, но лишь слегка. Затем Лотар развернулся спиной к врагам и уверенно зашагал к грифону. К безопасности.
– Убейте его! – снова взвизгнул Гул’дан. На сморщенных зеленых губах колдуна выступила пена.
Другие орки переминались с ноги на ногу, но не двигались с места. Лотар не замедлил шаг. Теперь орки не столь охотно доверяли своему предводителю, хотя раньше верно следовали за ним и чуть ли не обожествляли его. Что-то изменилось – что-то большее, чем простая неудача с Вратами. Андуин Лотар победил самого могучего воина, какого знала Орда, в честной и справедливой мак’горе. Теперь орки не могли обратить против него оружие.
– Мак’гора священна, и этот человек выиграл поединок, – сказала Гарона своему бывшему хозяину.
Сердце у нее суматошно билось, но голос оставался спокойным. Женщина не собиралась выдавать своих чувств ни Гул’дану, ни Лотару. Она махнула рукой в сторону колоссальной туши убитого Чернорука:
– Позволь им оказать почести их павшему военному вождю. Позволь своим воинам почтить традицию.
Однако колдун не собирался отступать. Он перевел взгляд с уходящего человека на свою Орду.