Вожак прикрыл глаза и блаженно откинулся на спинку лохани. Справа и слева от себя Динка ощущала его согнутые колени, касавшиеся ее плеч, и его ступни, лежащие по обе стороны от ее бедер.
Быстро домываясь под водой, Динка украдкой посмотрела на Вожака. Он выглядел таким расслабленным. И Динка впервые с тех пор, как ее похитили из дома, почувствовала себя в безопасности. Он совершенно точно не собирался убивать ее или причинять ей вред. Сейчас, когда страх не мутил рассудок, Динка с интересом рассматривала его умиротворенное лицо.
Вожак был красив суровой мужской красотой. Высокий лоб, густые черные брови, прямой нос, жесткая линия губ практически без изгибов, широкий подбородок с ямкой посредине и белой ниточкой шрама, идущего наискось к правой щеке, гладкая кожа на лице без намека на щетину.
Намокшие косы из черных, как смоль, волос обрамляли загорелое лицо и спускались вниз по широкой шее и рельефной груди. И Динка подумала о том, какие они на ощупь. В груди все сжалось от волнения при мысли о том, чтобы прикоснуться к волосам Вожака. Но Динка осадила себя. Он же не пес и не кот, чтобы его хотелось погладить.
«Это нелюдь. Демон. Злобное чудовище», — убеждала сама себя Динка, но желание не пропадало. К тому же, Вожак явно не собирался заниматься своими волосами, а у Динки так и чесались руки коснуться черной кисточки на конце косы, отвязать ремешок и позволить прядкам расплестись.
«Он же помыл мне голову. Значит, и я могу предложить ему ответную помощь. Чтобы не быть в долгу. А то мало ли чем придется за этот долг расплачиваться...» — придумав для себя приемлемое обоснование своего желания, Динка набрала в грудь воздуха, будто собираясь нырнуть в глубокое озеро.
— Можно..? — робко начала Динка. Вожак лениво приоткрыл один глаз и посмотрел на нее.
— Я помогу тебе помыть волосы, — набрав в грудь побольше воздуха, выпалила Динка и зажмурилась от собственной храбрости.
Вожак улыбнулся и сощурил желтые глаза, словно большой довольный жизнью кот. Он развернулся лицом в другую сторону и прислонился своей широкой спиной к ее животу и груди. Динка сначала робко коснулась тонкой и длинной косы, а затем увереннее распутала ремешок, стягивающий ее кончик и принялась распускать жесткие, как конская грива, волосы. Плечи Вожака расслабились, и он охотно позволил ее ловким рукам расплести его косы.
— А как твое имя? — спросила Динка, окончательно расставшись со страхом. Она закончила расплетать косы и с наслаждением запустила обе пятерни в густую жесткую гриву, пропуская пряди между пальцами. Мысли о том, что рядом с ней сидит ее враг, предательски ускользали от внимания. И думать об этом ей совершенно не хотелось. Сейчас ей было хорошо. Так хорошо, как никогда в жизни, кажется, до этого не было. Горячая вода согревала ее, а сильное мужское тело доверчиво расслаблялось в ее руках.
— Дайм, — ответил Вожак. — Меня зовут Дайм.
— Какое красивое имя! — невольно восхитилась Динка.
«Не то, что Шторос или Тирсвад» — добавила она про себя и улыбнулась своим мыслям.
Динка отвела в сторону намыленные пряди и осторожно коснулась шеи Вожака кончиками пальцев. В отличие от его рук, кожа на его шее была удивительно мягкая и нежная на ощупь. Впервые в жизни она мылась с кем-то и могла безнаказанно прикасаться к телу другого человека. Возможно когда-то, когда была жива мама, она ее купала, как купают матери своих детей. Но Динка этого совсем не помнила. Мамы и папы не стало, когда она была слишком мала. Но сейчас она ощущала такое умиротворение, словно вновь оказалась в материнских объятиях.
Вожак снова усмехнулся ее наивной искренности.
— Тебе сейчас хорошо? — спросил он.
Динка вместо ответа протяжно вздохнула. Настолько хорошо, что хочется, чтобы время замерло в этом мгновении навсегда. Благодарность к демону расцвела в ее душе прекрасным огненным цветком. Демон вдруг судорожно сглотнул и часто задышал. Динка выпустила из рук прядь его черных волос, испугавшись, что неловко дернула и причинила ему боль. Но он вновь расслабился. И она опять запустила руки в его густую гриву.
Глава 5
Когда вода совсем остыла, Вожак высвободился из ее объятий и начал выбираться. Динка с сожалением смотрела на могучее тело Дайма, поднимавшегося из лохани. Вода водопадом хлынула по его рельефным мышцам, когда он приподнялся над водой. Драгоценными камешками искрились в тусклом свете очага капельки, оставшиеся на его плечах и спине. Он тряхнул блестящими черными волосами, спускающимися ему до пояса, обдав Динку брызгами, и быстро начал одеваться. Динка опомнилась только тогда, когда его спина скрылась под широкой нижней рубахой.
Она поспешно выскочила из лохани и, не вытираясь, принялась натягивать на мокрое тело одежду, которую принесла ей хозяйка постоялого двора. Ее собственная одежда уже никуда не годилась. Вожак стоял к ней спиной и терпеливо ждал, когда она будет готова. Динка, на ходу заправляя рубаху в грубые мужские штаны, обежала его и, встав так, чтобы он ее видел, робко посмотрела на него из-под ресниц. Вожак внимательно осмотрел ее с ног до головы, удовлетворенно кивнул и зашагал к лестнице на второй этаж. Динка подхватила с пола свой плащ и бросилась за ним, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.
Когда они подходили к комнате, оттуда вышли три девушки. Одна из них была без сознания, ее голова безвольно болталась между плеч. Две другие волокли ее под руки. Все три были в изорванной одежде с испачканными кровью и мужским семенем бедрами. Динка поспешно отвела глаза, прикрывая рот рукой от подступившего ужаса. Шторос! Он… он… даже слов таких плохих не знала Динка, чтобы охарактеризовать это исчадие ада.
Когда они зашли в комнату, Тирсвад по-прежнему чистил свои доспехи. Казалось, что он так и занимался этим все время, пока их не было. Хоегард спал, отвернувшись к стене. А Шторос расслабленно валялся на кровати, пялясь в потолок и облизывая окровавленные клыки. Его огненные волосы разметались по белой подушке, словно языки пламени.
Динка, кутаясь в плащ, юркнула за кровать Вожака и забилась в угол. Сейчас ей нужно только выспаться.
— Шторос! — прорычал Вожак, нависая над кроватью товарища.
Шторос приподнялся на локтях и удивленно уставился на Вожака снизу вверх.
— Грязный похотливый ублюдок! — взревел Вожак, хватая его за грудки, стаскивая с кровати и швыряя об стену. Шторос, сильно приложившись спиной к стене, тут же подобрался, сгруппировался и зарычал в ответ, оскалив клыки.
— Что тебе надо от меня, Дайм, — проревел он, и пальцы на его руках скрючились, а ногти превратились в острые длинные изогнутые когти. Такие могли бы быть у кота, будь он размером с лошадь.
Динка с ужасом смотрела на происходящее из своего угла. Только что она скользила руками по расслабленным обнаженным плечам красивого мужчины. Но прямо сейчас перед ней не было людей. Посреди комнаты стояли, скалились друг на друга и рычали, готовясь к драке, два диких зверя.
— Я предупреждал тебя, чтобы ты не трогал мою девчонку! — рычал Вожак. — Как ты посмел ослушаться меня?
— С чего ты взял, что я ее тронул? — рявкнул Шторос, и от его рыка стекла в окнах тоненько зазвенели.
— Укус на шее… Думаешь я не знаю, что ты делаешь в тот момент, когда оставляешь такие укусы? — глаза Вожака горели ослепительно желтым, словно два солнца. — Ты посмел взять то, что принадлежит мне!
— Да пошел ты! — проревел Шторос. — Не брал я ее. Спроси ее сам, пусть расскажет!
— Я покажу тебе, ублюдок, как нарушать мои приказы! Подчиняйся! — Вожак, выпустив когти, звериным прыжком бросился на своего воина. Но и Шторос не отступил. Они сшиблись прямо в воздухе с глухим ударом и, рухнув на пол, сцепились и покатились к двери.
— Подчиняйся! — рычал Вожак, подминая Штороса под себя.
— Пошел ты! Отвали! Я ничего не делал! — Шторос яростно отбивался, временами подминая Вожака под себя, но потом вновь оказывался прижатым к полу.
— Она ничего не расскажет, потому боится тебя, ублюдок, до смерти, — выдохнул Вожак, тяжело дыша, заворачивая Шторосу руку под неестественным углом и пригвождая его к полу. Схватка была яростная, но слишком короткая. Вожак действительно был гораздо сильнее, и Шторос это знал.