— Родилась я в небольшом поселке, в глубинке. Жила как все, училась неплохо, Но, боже мой, как мне хотелось вырваться оттуда. Ты не представляешь, как там тяжело. Не буду рассказывать всего, сейчас это не важно.
Важно то, что я поступила в институт. Одна, без поддержки родителей, так сложилось. Трудно было, но училась я хорошо, потому что не хотела возвращаться, но спать часто ложилась голодная, а на последних курсах попалось мне в руки объявление о том, что предлагают работу за рубежом, по программе «AU pair». У нас многие студенты так подрабатывали.
В общем, я уехала по объявлению в Польшу ухаживать за пожилой женщиной. И уже там встретила парня, поляка. Не буду говорить всего, но мы с ним помолвлены, и это к нему я еду в Варшаву. Я выхожу замуж. Мы с ним уезжаем в Америку, у него контракт с одной фирмой. Все решено, понимаешь? Ничего изменить нельзя…
Долго я сидел, ошарашенный, не в состоянии прийти в себя. Обхватив голову руками, я застыл. Мне показалось, что стены рушатся на меня. Она присела рядом, погладила по спине, и прижалась ко мне, всхлипывая. Потом взяла мое лицо и целовала долго-долго. И ночь опять взорвалась калейдоскопом красок…
Утро осветило комнату, я пошевелился, и, почувствовав запах кофе, открыл глаза.
— Милый, вставай, я завтрак приготовила, — Оля в халатике, нагнулась надо мной, я обхватил ее руками, и потянул на себя.
— Пусти…
— А вот не пущу, вот не отдам тебя никому, сам на тебе женюсь!
— Ну, пусти же, мне больно- она освободилась и стала приводить в порядок волосы.
— Все равно я тебя никому не отдам- упрямо сказал я.
— Не рви мне сердце, ты же знаешь, что так и было бы, если бы мы встретились с тобой раньше, а теперь поздно что-либо менять, и давай не будем об этом, лучше пошли завтракать, — сказала она поднимаясь.
За завтраком, намазывая хлеб маслом, она спросила меня:
— Помнишь фильм «Гардемарины вперед»?
— Помню- ответил я с полным ртом.
— Помнишь, как она говорит Боярскому: «Это последний русский»?
— Угу, — ответил я, занятый едой.
— Ты — мой последний русский! — сказала она, весело взглянув на меня.
Я чуть не поперхнулся. Прокашлявшись, я посмотрел на нее.
— Угу, а еще у меня есть для тебя сюрприз, — сказала она, наливая кофе в чашки.
— Какой? — я удивленно взглянул на нее.
— Узнаешь в свое время, — она загадочно улыбнулась.
— Оля, не балуйся, говори сейчас.
— Не-а, я как ты. Помучайся…она встала из-за стола, потянулась и спросила:
— Ну и где же наша машина?
— Ты права, пора собираться.
Я встал и начал укладывать вещи.
В двери постучали. Вошла консьержка, и сказала, что приехал пан и хочет меня видеть.
— Оля, ты пока собирайся, а я пойду рассчитаюсь за номер, — сказал я, одевая куртку.
Она кивнула. Подхватив сумку, я вышел вслед за консьержкой.
Спустившись вниз и рассчитавшись за номер, я вышел во двор. У крыльца дома стоял «Мерседес», молодой поляк сидел за рулем, читая какой то журнал в яркой обложке. Увидев меня, он отложил журнал и вышел из машины.
— Тебя прислал Иржи? — спросил я.
— Так, пане, — ответил он. — Пан Иржи наказал пжиеть про вас.
— Подожди, сейчас я принесу чемоданы, — сказал я, поднимаясь по лестнице.
Поднявшись в номер, я увидел, что чемоданы уже собраны, и Оля, готовая к предстоящей дороге, сидит на кровати. Увидев меня, она пригласила сесть рядом.
— Присядь на дорожку.
Я сел около нее, она обняла меня, прильнув всем телом и сказала:
— Если бы ты знал, как я не хочу уезжать, если бы ты знал… — И заплакала, содрогаясь всем телом.
Щемящая боль пронзила меня. Клубок подкатил к горлу, я обнял ее, так полюбившую меня женщину, и стал целовать страстно, взяв за худенькие плечи, сотрясающиеся от рыданий.
Она простонала.
— Боже, что ты со мной делаешь, — и обняла меня так сильно, как только смогла. Через некоторое время всхлипывания прекратились, она взяла себя в руки, вытащила платок и маленькое зеркальце, и стала приводить себя в порядок.
— Оля, выходи за меня замуж, — твердо произнес я.
— Ты же знаешь, что это невозможно, — ответила она, вытирая платком слезы.
— Да почему?! — взорвался я.
Она испугалась этой вспышки, села рядом, обняла меня и спросила?
— Скажи, ты правда так меня полюбил? И ты хочешь, чтобы мы были вместе?
— А ты еще сомневаешься?! — я посмотрел на нее.
— Прости меня, милый, я сделала тебе больно, — она снова прижалась ко мне, и прошептала:
— Может мы еще будем вместе, только не торопи меня, ладно?
— Оля не мучай меня- я поднял на нее глаза и увидел боль в ее глазах.