Мне тут огненный коктейль приготовили.
А я, блядь, трахаться планировал.
– Ой.
Варя вскрикивает, когда спичка сгорает почти полностью. Обжигает тонкие пальцы.
Инстинктивно, сука, выпускает.
Адреналин бьёт в кровь. Ударной дозой. До вибрации и желания рвать. Мышцы пружинят.
В мгновение оказываюсь рядом с девчонкой. На лету хватаю обугленную спичку. Зажимаю в ладони, туша огонёк собственной кожей.
Пиздец.
От встряски аж током хуярит.
– Я не хотела, – дрожит девчонка. – Я случайно, пыталась поймать…
– Шарю.
Киваю. Инстинкты есть инстинкты. Первым делом появляется желание уйти от боли.
Девчонка поступила так, как поступила. Не привыкла к тому, что терпеть надо. Разжала пальцы, стоило обжечься.
Я бы удержал, конечно.
Потому что натренированный. Потому что боль болью выжигал. Вырезал из тела, как любую другую слабость.
– Больно?
Оказаться разнесённым к хуям было бы больнее.
Девчонка ко мне тянется. Касается пальцами ладони. Надавливает.
Будто, сука, по тайным кнопкам бьёт. Нужную комбинацию набирает. Заставляет разжать пальцы.
– Ох.
Варя руки моей касается. Ведёт по покрасневшему участку, стирает сажу. Мягко поглаживает.
Судя по характеру девчонки…
Это её ебейший подкат.
Оценил бы в другой обстановке. Не когда смерть в затылок дышит.
– Варис, а что происходит? – вскидывает на меня встревоженный взгляд. – Что с камином? Я что-то не так сделала?
Домашний цветочек, бля. Нихуя не выкупает.
Смотрит жалостливо и виновато.
– На выход, – рявкаю, разворачиваю её. – Двигай, кроха.
– Ты выгоняешь, потому что я камин решила разжечь? Какой ты… Ты сказал мне, что взлетим на воздух? Почему? Мы…
Паникует. Вовремя. Ну хоть не в момент, когда спичку держала. Уже плюс.
Ни грана ей больше не налью. Реакция заторможенная. Поступки – мозговыносящие.
Забавно. Но не когда нас к чертам разорвёт. В любую секунду. Мало ли что ещё произойдёт.
Я мог сигарету выбросить туда. Как делал не раз.
Значит – мозги оперативно работают – о моих привычках знали. Кто-то из ближнего круга. Кто имел доступ. Знал, как я себя веду.
– Ренат!
Рявкаю на охранника. Мигом по струнке вытягивается. Смотрит внимательно, от тона дрожать начинает. Чувствует, что хана всем.
Дрожишь, падла?
Дрожи.
Я всех нахрен тут урою. Из каждого выбью ответ. А кто не виноват – получит в двойном размере.
Проебы я прощаю посмертно.
Мы со смертью старые друзья. Бок о бок ходим, приветствуем друг друга. Меня грохнуть пытаются чаще, чем контракт заключить.
Рутина почти.
Постоянное состояние повышенной боеготовности. На стрёме. Выходя из дома знаю, что могу не вернуться.
Но не отступаю.
Трусом я жить тоже не планирую.
Но, сука, дома я должен чувствовать себя в безопасности. Моя территория. Мои правила.
А крыса была тут. Имела доступ. Ходила тут хозяином, ловушки оставляла.
Урою, сука. Кожу нахуй спущу со всех, кто за охраной следил. Кто не смог, блядь, организовать безопасность.
– Всех собрать, – отдаю приказ. – Кто откажется – убирать. Сразу, без разговоров.
– Выходных тоже? – уточняет.
– Я не ясно выражаюсь? Плохо соображаешь?
– Всех. Да. Здесь собирать?
Веду челюстью. Рвать хочется. Без разбору, плевать кого. Стресс выплеснуть. Парой сломанных костей перекрыть то, что мой дом осквернили.
Хрен знает, сколько тут ещё подстав. Если внутрь попали, то камином не ограничились.
Растяжки могут быть. Кислота в душе. Граната под кроватью.
Фантазии на многое хватить может.
– На базу вези, – принимаю решение. – Арсен пусть машину подгонит. И подрывников сюда дёрни. Пусть всё проверят.
Ренат кивает. Тут же по рации связывается с остальными. Не слушаю его трещание.