Было немного жаль, что мой труд буквально превратится в прах, и на следующей стояке, снова придется разводить огонь. Радовало лишь то, что это будет не так-то и скоро. Егор был в откровенно плохом состоянии и речи о том, чтобы продолжить путь прямо сейчас, не шло.
Обычно за готовку отвечали отдельные люди. Так было и в группе Степана и в группе Ингарда. Даже в лагере, я не так-то и часто занимался кулинарией, поэтому большого опыта у меня не было, и предстоящая готовка была ничуть не легче, чем разведение костра.
Однако, смотря на больной вид Егора, а так же прислушиваясь к собственному желудку, я решил, что просто обязан довести дело до конца. Как говорил мой дед: — «после сытного совместного обеда, какие бы проблемы не возникали между людьми, они точно хоть немного, но сгладятся».
Дед был мудрым человеком, поэтому, если я хотел наладить отношения с мечником, то нужно следовать совету старшего родственника. И начинать, как, собственно, при любом деле, необходимо с малого.
За время моих мучений с костром, рыболовная сеть, уже наверняка, была забита уловом. Не тронутая цивилизацией природа просто ломилась от проживающей тут живности, это же касалось и водоемов с речками. Поэтому дойдя до места, где ставил сеть, я совсем не удивился большому количеству пойманной рыбы.
Собрав ровно столько, сколько нужно было двум мужчинам для одного приема пищи, я перенес всю добычу вместе с сетью к костру. Предстояла самая сложная часть, необходимо разделать рыбу.
Трудностей было не много, но зато они брали качеством. Во-первых, я никогда в жизни не занимался разделкой рыб, и понятия не имел, как правильно это делать. А во-вторых, под рукой совсем не было никаких инструментов, по типу ножа или разделочной доски.
Вот и получалось, что я должен сделать не понятно что, не понятно как, и непонятно чем. Однако, как я и говорил, мое намерение было серьезным, и перед подобными трудностями я не спасовал.
Да и некому больше было этим заниматься. Как только умер Ингард, Егерь сразу же потерял к нам интерес, и отправился в лагерь сам. А Егор с одной рукой точно не сможет помочь в этом деле. Как, впрочем, и в любом другой работе. До сих пор странно, что мечник так спокойно отреагировал на отсутствующую руку.
«Может, не осознал еще?» — задал я сам себе вопрос, украдкой взглянув на калеку. Однако, сразу же отогнав бесполезные мысли, сосредоточился на обеде.
Представив конечный результат, я решил, что нужно действовать максимально просто и грубо. Возможно в ущерб количеству еды, но зато не в ущерб ее качеству. Поэтому, достав топор, я отрубил голову первому «подопытному». Потом вспорол брюхо и тут же понял, что без проточной воды очистить добычу от внутренностей не получится.
Морщась от отвращения, я все же донес бедное тело речного жителя до его прошлого дома, и окончательно его выпотрошил. Наткнувшись взглядом на, непонятно как оказавшийся на берегу лесной речушки большой камень, я подошел к нему.
Приложив рыбу к твердой поверхности, я взялся за основание лезвия топора и начал очищать ее от чешуи. Естественно сделал все не правильно и вместе с чешуйками отслоил еще и кусок мяса с костями, но зато результата добился. Не осталось ничего лишнего и несъедобного.
Повторив процесс надругательства над телами остальных рыб, я устало вытер со лба пот, и направился, наконец, к костру. Теперь дело оставалось за малым. Насадить тушки на заостренные деревянные шампуры и, внимательно следя за степенью прожарки, готовить.
Когда последняя партия рыбы была на заключительной стадии приготовления, Егор все-таки не выдержал наплыва запахов и проснулся. Не совсем понимая, где находится, он сонно осмотрелся. А после, скривившись от боли и, видимо, вспомнив все предшествующие события, принял сидячее положение.
Мечника явно терзал голод. Это было понятно хотя бы по звукам, что издавал его желудок. Но вот еды он все же не взял. Только смотрел на кучку уже готовой пищи.
Поняв, что парень не собирается у меня ничего просить или брать, я сам протянул ему палку с насаженной на нее рыбой. Сначала Егор просто смотрел мне в глаза, но спустя несколько секунд, когда я так и не отвел взгляд, он все-таки принял пищу.
Я тоже не стал отставать от мечника и принялся за свою порцию. Еду принимали в абсолютном молчании, чего еще никогда не было. Обычно, мы с ним любили поболтать на различные темы, но сейчас будто бы между нами стояла стена. Мрачная и толстая. И каждому сейчас было не по себе от этой давящей атмосферы.
Но у каждого оставалось еще много вопросов, поэтому, закончив есть, Егор первый завел разговор: