— Отягчающие обстоятельства, — невозмутимо заключает амбал.
— Что? Какие еще…
— Такие.
Дамир Рустамович.
Нет, так его назвать тяжело. Даже в мыслях. Не похож он ни на какого «Дамира Рустамовича». Выглядит точно уголовник. И не просто выглядит. По нему же чувствуется все.
Смотрю, как он усаживается в кресло напротив. Вальяжно разваливается, откинувшись на спинку. Забрасывает ноги на небольшой журнальный стол. Лениво вытягивается. Достает пачку сигарет. Закуривает. Так и не отводит тяжелый взгляд от меня.
— Значительный материальный ущерб, — заявляет он с расстановкой. — И состояние алкогольного опьянения.
Даже не сразу доходит, о чем он сейчас говорит.
А когда доходит, мигом выпаливаю:
— Да я вообще не пью.
— Наркота в крови, — бросает небрежным тоном.
— А это тем более! Ничего такого у меня бы не нашли.
— Ну тут смотря кто и как проверяет, — заключает с кривой усмешкой, от которой у меня мороз пробегает по коже. — Если хорошо поискать, можно хранение запрещенных веществ прибавить.
То, как он рассуждает. Спокойно, холодно. И сами формулировки. Все это наталкивает на безумную догадку.
А вдруг этот… Дамир Рустамович работает в каких-то структурах?
Не просто же так полицейские ему прислуживают.
Отметаю эту мысль.
Не важно, кто он. Главное — что будет дальше со мной. Уже понятно, что ничего хорошего. Ведь он не угрожает и не запугивает. Ставит перед фактом, четко давая понять: деваться некуда. Без расплаты отсюда не уйти.
Дрожь пробегает по телу. Невольно обнимаю себя руками в безотчетной попытке закрыться от прожигающего взгляда, которым он продолжает меня буравить, выдыхая дым в потолок.
— Материальный ущерб, — сглатываю. — Не такой уж и значительный.
Его машина пострадала гораздо меньше, чем внедорожник, который Марк взял у друга погонять.
— Да? — протягивает амбал, выгнув бровь.
И тут же морщится от боли.
— Да, — нервно киваю.
Смотрю, как его рана снова открывается. Кровь сочится сильнее. И уже трудно понять, от чего меня передергивает. От этой картины. Или от того, как в черных глазах сгущается темнота. Наверное, от всего вместе.
Заперта с ним в одном кабинете.
Даже кричать бесполезно. Никто не поможет.
— Так ты каждый день по две тачки бьешь? — вдруг спрашивает он, растирает переносицу двумя пальцами.
— Вторая машина не ваша, — сама не понимаю, как удается сохранить остатки самообладание, но мой голос звучит ровно. — За нее отвечает мой парень.
— Нет, — хмыкает он, усмехаясь шире. — Так не пойдет.
— Что не пойдет?
— Нет у меня интереса с твоего парня спрашивать, — а вот теперь уже никакой насмешки, он мрачно подводит итог: — Обе тачки — мои. И ты каждой дыркой за них отработаешь. Ртом — за одну. Пиздой — за вторую. А задница — это бонус за мою доброту.
+++
промо на книгу Валерии "Идеальная для меня"
YPxw4KcH
BNiKS-xp
Валерия завершила свою книгу "Идеальная для меня" и уже сегодня вышла новинка "Хочу с тобой", после каждой новой главы там тоже будут промики, как и здесь. успевайте поймать:) если по ссылке на книгу у вас не переходит, то можно найти ее по названию на странице Валерии.
Хочу с тобой - https://litnet.com/ru/reader/xochu-s-toboi-b485322?c=5797917
10
Доброта.
Я же не ослышалась?
Так и зависаю, продолжая смотреть на то, как амбал спокойно дымит сигаретой. А его слова громом отбиваются в ушах.
Это он значит добрый.
Добрее не бывает.
Даже не знаешь, куда от такой его «доброты» деться.
Меня буквально прибивает. Дар речи пропадает. Просто не верится в то, что сейчас происходит.
— Нет, — лихорадочно мотаю головой. — Вторая машина точно не может быть вашей.
Хотя волноваться сейчас явно стоит не про машины.
Но его последние фразы звучат настолько омерзительно, что даже не могу такое в голове держать. Воспринимать не могу. Физически.
— Нет, нет, — повторяю. — А даже если и так, то…
Осекаюсь под его прожигающим взглядом.
Но эмоции подстегивают продолжать.
— В смысле — нет интереса с моего парня спрашивать? — судорожно глотаю воздух, очень стараюсь сдержать подступившие к глазам слезы. — Это не моя идея была. За руль сесть. Я и предположить не могла, чья это машина. Была уверена, друг моего парня дал ему покататься. На время. Не говорю, что Марк во всем виноват. Сама же согласилась. Но он точно ничего не знал. Даже не догадывался. Иначе никогда бы не стал связываться.