Пикси и вправду походила на домового из сказок. Она одевалась в зелёную толстовку с четырёхлистным клевером на груди и выцветшие штаны цвета хаки, а её тёмно-рыжие волосы были коряво обрезаны выше плеч. Никто из девочек не знал настоящего имени Пикси, и даже социальные работники звали её только так.
— А вот и нет, — ответила Гриз, — миллион раз видела. На Средиземном море куча авианосцев.
Ветер забрасывал рыжие волосы на хитрое ирландское лицо Пикси.
— Ох уж эти маленькие девочки из хороших семей… Ни хрена вы не видели и не знаете.
Пикси было почти пятнадцать, и она выглядела совсем взрослой: Гриз поглядывала на неё не без зависти, а затем опускала глаза туда, где, по идее, должна была вырасти её собственная грудь. Ничего. Всё ещё ничего. Горько и обидно, хоть вату в лифчик подкладывай.
— Перекантуюсь тут до весны, — сказала Пикси. — А потом махну через всю страну на север, в Шотландию.
Пикси — ветер в поле: всегда в движении, всегда в водовороте приключений. Одну неделю Пикси провела на вписках в Уэльсе, другую — на пляжах Корнуолла, на третью её поймала полиция. Сотрудники опеки давно оставили надежду найти для Пикси приёмных родителей, и вот она снова затусила в приюте.
До двенадцати лет Гриз Тиль не особенно много путешествовала: только Германия да Италия, и больше ничего. Приключения — это интересно, но сейчас Гриз хотела лишь вернуться домой, в Дортмунд. И чтобы папа с мамой ждали её там. И Райк. И Аксель. И Вотан.
— Это невозможно, капустная принцесска, — отрезала Пикси и отправила окурок в свободный полёт.
А Гриз только грустно вздохнула. В Европе всё плохо. Она узнала об этом в первый вечер, когда Пикси, пользуясь статусом самой старшей и сильной девочки в центре, конфисковала у малышни пульт и переключила телевизор с канала Дисней на вечерние новости Би-Би-Си.
Телик показал Гриз ужасные кадры. Пламя, вырывающееся из окон здания Сената. Бескрайняя вереница серо-зелёных танков, выстроенная вдоль Виа Империале.
Утром тридцать первого октября император Мануил был свергнут в результате заговора фашистов и военных, рассказала ведущая новостей на Би-Би-Си. На экране мелькали вооружённые солдаты, конвоировавшие каких-то людей вдоль горящего здания Сената. Христианско-демократическая партия запрещена, сказала ведущая. Телик показал военных, сжигающих огромную кучу газет прямо на Пьяцца Венеция, и ведущая отметила, что социалистические партии запрещены. Карабинеры скручивали демонстрантов перед Собором святого Петра. Либеральные и зелёные партии запрещены, добавила женщина из телика.
А потом на экране появился Сильвио Ди Гримальдо, лидер Партии Возрождения.
Он стоял на ступенях Витториано в чёрной рубашке, и солнце отражалось от его выпуклого лба, пока полный золотых зубов рот исторгал отвратительные слова.
Ди Гримальдо объявил, что с коррумпированным правительством Мануила Комнина покончено и больше никто не помешает Европе стать снова великой. Уже тогда Гриз поняла: негодяй врёт. Её папа служил императору Мануилу, а значит, тот не мог быть плохим.
— Я ненавижу тебя, Ди Гримальдо, — прошептала она плюшевому мишке в макушку.
По правую руку от дуче прикрылся тёмными очками маршал Гуццони. Двуглавого орла на его фуражке больше не было. Он пособник Ди Гримальдо и заслуживает смерти. Гадкая физиономия Аккиле Ланди присутствовала в кадре слева от Ди Гримальдо. Этот Ланди подписал себе смертный приговор.
Тут ветер за окном взвыл особенно громко, и злодеи из телика поплыли мелкой рябью. Выругавшись, Пикси принялась вертеть так и сяк антенну на фанерной подставке в попытке наладить изображение.
Лёжа в кровати холодной ноябрьской ночью, Гриз Тиль решила, что больше не должна плакать. Она должна стать сильной. Готовой к большим делам. Скоро приедет Снорри Гудрунарсон. Он обучит её всяким крутым штукам, и вместе они будут непобедимой командой, как в кино. Они победят всех злодеев, а потом спасут папу и маму из плена Ди Гримальдо, и папу Алёнушки тоже. И всё снова будет хорошо.
Гриз Тиль была маленькой и глупой.
Киран пришёл раньше всех. Раньше Снорри и раньше сотрудников новгородского посольства, которые должны были забрать Алёнушку.
Он долго беседовал с начальницей центра за стеклом, отделявшим коридор от класса, пока Гриз, Алёнушка и Пикси заканчивали писать очередной тест и сдавали бумаги воспитательнице.