В изолятор дневной свет не проникает. Сами камеры ярко освещены лампочками накаливания, в то время как снаружи царит полумрак. Койки и столики привинчены к полу, антивандальные унитазы из нержавейки дополняют скромный интерьер. Ясно, что сюда ссылают плохих парней с верхних этажей.
— Алессандро, ключ от девятой у тебя?
— От девятой? — переспрашивает названный санитар. Одну руку он засунул в карман, а в другой держит дымящуюся кружку.
— Да, именно от неё, — подтверждает доктор Манчини. — АИСИ увозит пациента.
— Давно пора. — Алессандро достаёт связку ключей и приближается к решётке. — За вами приехали, дедуля, — говорит.
Тот, кому адресованы последние слова, сидит на кровати, уставившись в пол. Череп и острое лицо Пациента 103 выбриты под бильярдный шар. Руки спрятаны в холщовых недрах смирительной рубашки. Когда он поднимает голову, греческий нос и выцветшие карие глаза рассказывают о его личности дальше больше, чем нужно.
Доктор Манчини с санитаром отходят в сторону переговорить, а моя напарница присаживается на корточки рядом с пациентом. Их лица — лица мёртвой сотрудницы АИСИ и Мануила Комнина — находятся в полуметре друг от друга. И Гриз торжественно шепчет:
— Мой император.
Шепчет, слегка обнажая зубы:
— Мы пришли, чтобы вернуть вас Европе.
Донесение XVII
от: Номер 58
кому: Марафаха-6
локация: Бернина, Гельвеция
дата: шесть недель до операции «Миллениум»
Из холодного тумана за окном доносится размеренный стук топора: это Марко Ди Гримальдо размышляет за колкой дров, тварь он дрожащая или имел право грохнуть дядюшку-диктатора.
Неприметная хижина в Ретийских Альпах пахнет старой древесиной, пылью, пиццей и травкой. Одно из тех уединённых шале, какие вы можете лицезреть среди обилия красивых фоточек на туристических сайтах. Ближайший дом так далеко, что видно его только в хорошую погоду. Ближайший населённый пункт — в шести километрах ниже по склону. Тут есть экс-император Мануил Комнин, который читает утренний номер «Народа Европы», а также Вивул и Алёнушка: они устроились с ноутбуком на широченной кровати. Из описания можно подумать, что здесь, на гельветско-итальянской границе, мы живём как нечто среднее между горнолыжниками и шпионской шведской семьёй. В принципе, так оно и есть.
Покой и уединение. Далеко от Рима, большой политики и маньчжурского гриппа. Ближе к дому. У колеи, ведущей к нашему убежищу, затесалась среди сосен одинокая берёза — прямо как мы трое, заброшенные службой на чужбину.
— Легат Эктор Санабрия поднял антигосударственный мятеж в Испании, — зачитывает новость император Мануил. Он поджал под себя завёрнутые в одеяло ноги и прикрылся от нас газетой.
Передовица «Народа Европы» за двадцать второе ноября выглядит так:
ТАК НАЗЫВАЕМАЯ «ИСПАНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА» ОБЪЯВИЛА О НЕЗАВИСИМОСТИ СЕГОДНЯ НОЧЬЮ
ЭКСПЕРТЫ ПОЛАГАЮТ, ЧТО СЕПАРАТИСТЫ БУДУТ РАЗГРОМЛЕНЫ В КРАТЧАЙШИЕ СРОКИ
— Помню этого сукина сына, — продолжает император. — За восстание против режима я награжу его орденом, а за «народную республику» прикажу расстрелять из миномётов.
Алёнушка едва заметно ухмыляется, кутаясь в растянутый чёрный свитер, а зажатая между пальцами её левой руки сигарета источает живительный аромат плана. В белёсом свечении экрана кожа Алёнушки кажется ещё более бледной. Вивул пролистывает страницы, и её синие глаза бегают туда-сюда.
— Не читали бы вы фашистских газет до обеда, — советует она.
Алёнушка считает, что шансы Мануила Комнина вернуть корону крайне невелики. Мне это не кажется столь очевидным. На протяжении двадцати восьми лет его правления британско-римские отношения оставались если не тёплыми, то неплохими. Я вежливо предлагаю:
— Ещё косячок, мой император?
После консервативных реформ в Нижней Германии Гельвеция перехватила знамя самой передовой из провинций Рима. Пересекая Бернинский перевал, ты попадаешь в мир, где каждый совершеннолетний римский гражданин может приобрести марихуану на абсолютно законных основаниях: без смс дилеру и рецепта врача. Между прочим, департамент туризма Гельвеции сообщает о резком приросте гостей провинции в этом году. Губернатор Карони — предатель и прислужник Ди Гримальдо, однако он знает немало дельных способов пополнить бюджет региона.
А ещё на него работает Райк. С момента нашей случайной встречи прошло уже десять дней, а меня до сих пор переворачивает от мысли, что сестра — помощница Макса Карони. Союз чудовищнее и противоестественнее этого даже придумать нереально. Когда Райк уезжала в Турикумский университет изучать международное право, я и представить не могла, с кем она там познакомится и какими связями обзаведётся.