— Лондиниум. Андроник. Дядя Константин. Испания. Киран. Пикси.
Потом резко хватает меня за рукав и увлекает прочь из комнаты.
— …Андроник хочет забрать мой венец с помощью бриташек, — слышится на заднем фоне голос императора Мануила. — Как пересечёт Галльский пролив — всыплю пиздюку ремня.
Гриз скидывает курточку, как будто в доме стало жарко, и принимается разминать шею, сурово разглядывая в зеркале себя и меня. Ни разу не видел напарницу такой возбуждённой. Сам не знаю зачем кладу руки на Гриз и принимаюсь аккуратно массировать ей плечи. Сквозь ткань рубашки чувствуется, как она напряжена.
— Объясни для глупых африканцев, — говорю, — в чём дело?
Гриз снисходительно склоняет голову набок.
— Если я правильно всё поняла, Киран и Пикси поехали в Испанию отнюдь не с римским режимом бороться… Дядя Константин тоже приехал в Испанию. Им приказали уничтожить его.
Ну да, разумеется. Убить двух зайцев одним выстрелом. Подставить режим и расчистить дорогу для Андроника. Что творится, с ума сойти.
И Гриз спрашивает:
— Ты не передумал прокатиться вместо Дании на юг?
Донесение XX
от: Гриз Тиль
кому: __________
локация: учебный центр, Лондиниум
дата: два с половиной года до операции «Миллениум»
В тот самый момент, когда грузовик останавливается, мы с Алёнушкой синхронно выпрыгиваем из кузова на асфальт, а звено истребителей с гулом проносится над городом, распуская шлейфы синего и жёлтого дыма в безоблачном летнем небе. Это союзники из Королевства Скандинавия прилетели на парад.
— «Виггены», — говорю я, дёргая замок заднего борта на себя и вниз.
В первый уик-энд июня Британия празднует День свободы. Восемнадцать веков назад коренные британцы короля Вортигерна и романо-бритты под командованием Амвросия Аврелиана подняли восстание против римского владычества. Так был основан оплот свободы, равенства и братства у западного побережья Европы.
По крайней мере, так гласит официальная версия.
Современная Британская Республика — уникальный микс культур. Кельты, германцы, карфагеняне, абиссинцы и славяне — свободолюбивые народы сцементировали государство, чтобы вместе противостоять тирании Рима.
По крайней мере, так гласит официальная версия.
— «Грипены» это, — возражает Алёнушка. Прищурившись, она провожает самолёты долгим взглядом и повторяет то же действие с замком со своей стороны.
Массивный борт откидывается вниз, выпуская стайку девочек первого года обучения. Лицо каждой второй украшено фингалом. Посторонний человек ничего не поймёт, но мы-то с Алёнушкой знаем: это печать начинающего стрелка. Несмотря на предупреждения инструкторов, многие новички инстинктивно прижимаются к оптическому прицелу вплотную, и при выстреле винтовка оставляет им красивый синяк на память о первом снайперском опыте. Облюбованное плющом здание, к которому мы все подкатили, — Ричмондский филиал академии Сандхёрст. По крайней мере, так гласит официальная версия. В целях маскировки обучающиеся здесь кадеты Ма-шесть носят стандартную полевую форму британской армии.
Бравурные звуки марша просачиваются сквозь кварталы, отделяющие нас от большого шоу. Сотни тысяч туристов следят за грандиозным военно-морским парадом в акватории Темзы: кричат, сажают детей на плечи и размахивают флажками. Назавтра весь центр Лондиниума густо покроется мусором, блевотиной и телами пьяных скандинавов.
— Будем откровенны, — говорит Алёнушка, иронично выставляя ладони в стороны. — Изгнание римских чиновников, освобождение от гнёта тирании, былинные победы Вортигерна и Амвросия Аврелиана... В наши дни это всё не более чем повод нажраться.
— Алёнушка права. Это «Грипены». — Пикси пропускает вперёд всех младших и садится на пол кузова, свешивая ноги вниз. — Твоя голова по-прежнему разбирается только в мультяшных героях, капустная принцесска.
Было опрометчиво спорить на авиационные темы при Пикси. Ирландская сучка с первых дней знакомства не упускала повода поддеть меня, а тут ещё и возможность поссорить нас с Алёнушкой подвернулась. Пикси с её звериным чутьём давно поняла, что на самом деле я служу не Британии, а самой себе. Что во внешнем мире у меня есть дом и родные люди, к которым я непременно вернусь.
Мальчики-кадеты ещё не вернулись с учений, так что в коридорах учебного центра пустынней и тише обычного. Оккупировав жопкой подоконник третьего этажа, я выглядываю надстройки боевых кораблей над печными трубами и на фоне Ока Лондиниума. Тёплый ветер доносит звуки военного оркестра и басистый свист реактивных двигателей, когда очередная эскадрилья появляется из-за небоскрёбов Сити. Неважно, как называются эти самолёты. Главное, чтобы однажды они обрушили бомбы на головы моих врагов — диктатора и его приспешников.