— Во-о, — говорит Юсси. — Давайт-те оста-авим сериал? Будем пер-режива-ать над вы-ыдума-анными проблемами вместо реа-альных.
— Разве ты способен переживать? — с сомнением в голосе осведомляется Пернилла.
— Да-а. — Ушанка Юсси важно кивает. — Прост-то я эт-того не пока-азываю.
— Это всё sisu, — говорит Зоя.
— Что такое sisu? — спрашивает Вивул.
— Ну-у-у... — интригующе тянет Юсси.
А Зоя его обрывает:
— ...О нет. Нет-нет, только не начинай заново, ради бога! До сих пор не могу забыть, как на первом курсе Юсси объяснял мне и Заку, что такое sisu. Мы трижды успели понять сами и могли уже подробно объяснить кому угодно, а Юсси всё рассказывал и рассказывал. Вот это и есть sisu.
Она перебрасывает айфон из одной руки в другую.
— Просто оставь сериал, — говорит.
Клиффхэнгерная восточная музыка едва успевает отзвучать, когда в класс вваливаются Зак и Даг. Кузен и его тафгай несут увесистый на вид ящик тёмно-зелёного цвета, исписанный полустёртыми надписями на винландском варианте шведского. В таких обычно хранят оружие и боеприпасы.
Почти в ту же секунду сериал прерывается экстренным выпуском новостей. Франческа Ди Гримальдо, ослепительная в красном пальто, сначала смачно проходится по Британии и Скандинавии, а затем призывает патриотов сплотиться перед лицом иностранной агрессии. Она обещает наказать германских мятежников по всей строгости закона.
— О да, детка, — рычит Даг, опуская на раз-два принесённый ящик. Он явно не пустой. — Приходи сюда и накажи меня.
Юсси нажимает кнопку, тем самым лишая дуче голоса, а Зак пришлёпывает новую карту поверх старой и молча почёсывает подбородок, изучая местность в нижнем правом углу. Он спрашивает:
— Оберхоф. Кто-нибудь из вас бывал там прежде?
Пернилла подкатывается ближе.
— Ты б ещё спросил, бывала ли я в Эстерсунде. — Она теребит длинную косу, рассматривая карту снизу вверх. — Ага. Высоты до девятисот метров, ёлки и долбаный ветер, из-за которого я проиграла последнюю гонку сучке Йоргенсен. Дважды промазала на последнем круге.
— Отлично, — продолжает Зак. — Персонал приюта рассказал нам, что некий человек из АИСИ увёз Акселя вчера днём. И я сомневаюсь, что увёз далеко на юг или запад, потому что все дороги там кишат германскими повстанцами.
— Человек из АИСИ? — Эта информация заставляет меня насторожиться.
Зак оборачивается.
— Да. Прыщавый, волосатый, говорил с сильным мадьярским акцентом. Фамилию они не запомнили.
Боги, только не это. Блядский Аттила Орбан. Я уже и не думала когда-нибудь повстречать его снова, а этот тип, оказывается, висел у меня на хвосте. И похитил Акселя. Дерьмовейшие новости.
— Если верить показаниям пленных парней из римской контрразведки, вот тут, — Зак тыкает фломастером в карту, — и тут в Тюрингском лесу расположены небольшие перевалочные пункты, в которых можно отсидеться какое-то время. Пять и одиннадцать километров западу от Оберхофа соответственно. Я хочу наведаться сначала в один, а потом и в другой не позднее чем сегодня на закате.
Мы сидим и слушаем Исаака, как команда по спасению мира — эпического героя, готового повести нас на цитадель главного злодея.
— Это может быть опасно. — Кузен назидательно поднимает фломастер. — Линия фронта там «плавает». Кроме того, штаб германских повстанцев не исключает скорого контрнаступления пятнадцатого легиона в этом секторе. Если кто-то вдруг передумал идти, я не обижусь.
— Тысяча ёбаных диктаторов! — взрывается Даг. — Вальхалла ждёт, братан. Какая разница — прикрывать тебя на льду или на войне.
Даг — эталонный тафгай: бочонок с мускулами, сломанным носом и без пары передних зубов. Он носит баллистические очки и густую белую бороду, которая делает его похожим на персонажа скандинавского эпоса.
— Вивул. — Я толкаю карфагенского пуделя пяткой. — А ты не хочешь отрастить бороду? Согласно исследованиям британских учёных, бородатые мужчины сражаются эффективнее бритых.
Мордашка Вивула смотрит на меня, обрамлённая кудрявой пшеничной копной. Его красивые резные скулы и ореховые глаза.
— Меня устраивает моя боевая эффективность, — отвечает он. — Чтобы сражаться эффективно, нужны руки, а не рудиментарный мех.
— Точно, — соглашается Пернилла, — Вальхалла ждёт. — Она неторопливо разминается, сложив руки на закинутую за плечи снайперскую винтовку: крутит торсом влево и вправо, словно биатлонистка перед забегом. — Мы знаем: духовно ты один из нас. Просто притворяешься таким правильным крещёным ромеем.