— Обломки-мудобломки, — бурчит маршал Д'Альпино. — Вместе с кровавым режимом в пизду летит вся Европа. На Пиренеях резвятся бандиты, называющие себя «Испанской Народной Республикой»... Испанская Народная Республика, Костас. При всём моём уважении к Эктору Санабрии их следует разбомбить за одно лишь название. «Германская Свободная армия» вышла к Рейну. Ты видел этих ребят? Они носят шубы в сутенёрском стиле и скандинавское оружие.
— Чертовски стильно, между прочим, — говорит Супер Йоли.
— В Риме, — продолжает маршал Д'Альпино, — хрен знает сколько людей ежедневно умирают от маньчжурского гриппа. Молокососы-революционеры сооружают баррикады. Cектанты оккупировали Ватикан в ожидании конца света. Франческа вооружает фашистскую милицию и стягивает в столицу верные ей силы. И я вас уверяю: она настроена достаточно по-боевому, чтобы пустить их в дело. Если войска войдут в Рим, случится большая бойня.
— Советуешь запастись гробами заранее? — непринуждённо осведомляется Гриз, танцуя в нашу сторону.
Маршал Д'Альпино приподнимает бровь и уголок рта:
— Какая ты добрая, девочка. Только свободных гробов давно не найти. Видела те грузовики? Они принадлежат инженерным подразделениям Столичного корпуса. И они возят трупы.
Лисье Ухо докладывает, что машина подана. Немолодой кинолог забирает у Гриз собаку, чтобы отвести её на обнюхивание.
— Как восемнадцать веков назад, правда? — Константин Комнин поднимается со стула, застёгивая плащ на ходу. — Варвары, эпидемии и гражданская война. Как считаешь, спасёмся мы на этот раз?
— Даже не зна-аю, — фаталистично тянет маршал Д'Альпино, прикрыв руками нижнюю часть лица. — Я арестован вообще. Дальше действуешь ты и твоя команда.
— Рим — это то самое древо свободы, — говорит Йоланда Комнин, — которое время от времени поливают кровью тиранов и патриотов. И в наших интересах сделать так, чтобы крови оказалось не слишком много. А бедствие даёт повод к мужеству... Не так ли?
Константин берёт жену под локоть, и в тот же миг с улицы начинает лаять собака. Кто-то орёт:
— НАЗАД!
А затем хлопок ещё резче крика: «П-БАМ!» — как тысяча вылетевших пробок. Подъехавшая машина лопается выбитыми стёклами, от взрыва топливного бака вспыхивает всё, что может гореть. Почти залетевшее в двери виллы оторванное заднее колесо в последний момент меняет траекторию и успокаивается у стены, протаранив перед этим кадку с каким-то декоративным растением.
— А вот и приветик от Пикси. К гадалке не ходи. — Гриз досадливо щупает оцарапанную осколком стекла щёку. Шарит взглядом по пылающему авто и телам военного полицейского и его собаки. Их конечности скручены, а одежда оборвана, словно у обкусанных и переломанных кукол. — Надо же, я почти забыла про ирландскую сучку и её страсть к пиротехническим шоу.
— ...Отпустите, фрёкен Лунд. Правда, мы в порядке, — произносит Супер Йоли, выбираясь из-под накрывшей их с Константином телохранительницы.
Чёрный смерч стелется по ветру. Ошарашенные взрывом люди потихоньку стягиваются к месту происшествия. Кто-то проверяет, жив ли кинолог. Кто-то тащит огнетушитель. Кто-то хватается за оружие и вертит головой, будто нападавший где-то поблизости. А по ту сторону застилающей горизонт дымки спрятана столица Европы.
Гриз рассерженно скалится и запускает пальцы в волосы.
— Ну, Вивул, где мой паспорт на имя Миники Монтеллы? Жребий брошен. Пришло время возвращаться в Рим.
Толкает меня плечом, шествуя мимо:
— Этому городу нужны герои.
Донесение XXXIII
от: Гриз Тиль
кому: Морриган
локация: Рим
дата: три дня до операции «Миллениум»
Холодные синие сумерки уже опустились на столицу, когда мы покидаем штаб протестующих в захваченном Замке святого Ангела и просачиваемся сквозь баррикаду на площади Возрождения. За последние недели обширное городское пространство от набережной Тибра до стен Ватикана трансформировалось в самую что ни есть неприступную крепость: по ночам правый берег Тибра горит и гремит так, что видно с Капитолийского холма. Всё, шутки кончились.
Ты здесь, Морриган? Это я, Гриз. Если ты вдруг собралась в Рим на зимние каникулы, то лучше не надо.
Баррикада, через которую мы сейчас проходим, — настоящее инженерное заграждение высотой в три-четыре метра, возведённое из разобранной булыжной мостовой площади, мешков с землёй и щебнем и бордюрных камней. Армированное трамвайными рельсами, разнокалиберными заборами, скамейками и рождественскими елями. Установленные сверху знамёна с двуглавыми орлами оповещают о том, что эти позиции защищают сторонники Константина Комнина.