Киев был далеко; туда вести о гибели Игоря могли прийти еще не скоро, а старейшины в родовом городе Мала Искоростене не давали разрешения своему князю на это преступление, а потому прежде всего Малу приходилось уладить дело с ними.
Один, без дружины, примчался он в Искоростень.
Там было уже известно, что натворил князь.
— Ой, лихо, ой, беда нам, беда всей земле древлянской! — раздавалось по всему городу.
В Искоростень сошлись все старейшины древлянских городов. Старейшины были не на шутку встревожены. На искоростеньской площади целыми днями не прерывались совещания. Тревога старейшин передавалась и в народ. Вспоминали «примучивания» Вещего Олега, а про Ольгу давно уже шли слухи, что своим нравом она в воспитателя своего супруга.
— Не помилует Ольга-то за такое дело! — говорили в народе.
— Еще бы помиловать!.. За такое дело кто же милует?
— Биться придется…
— Вестимо, что придется, а нам киевлян не одолеть… Киев силен, у него ратей много…
— Эх, Мал, Мал!.. Такую беду натворил…
— А ведь с Игорем-то в дружбе он был!
— Потом враждовать стали; из-за их вражды и нам, древлянскому народу, плохо приходится…
— На площадь бы Мала позвать, к ответу…
Но Мал не обращал внимания на эти крики; он шел к старейшинам, надеясь повернуть все дело в свою пользу.
— Что ты сделал, княже? — встретили его собравшиеся на искоростеньской площади старшины.
— А что я сделал?
— Погубил ты древлянскую землю! — сказали в отчаянии старейшины.
В ответ им Мал презрительно засмеялся.
— Слушайте, отцы, — сказал он, — если волк повадится овец таскать, то он перетаскает все стадо, если не убить его. Так вот и тут. Игорь — это жадный волк. Он расхитил бы всю нашу землю, и вот, оберегая вас же самих, я убил его… Безопасен он нам теперь.
— Прав князь, прав! — раздались голоса тех, кто был помоложе.
— Собрал одно поморье, зачем было идти опять за другим?
— Сам виноват киевский князь, а не наш…
Однако старики думали совсем по-другому.
— Пусть и поступил Мал справедливо, но зачем он убил Игоря не в честном бою?
— Чего разбирать было?
— Как чего! Если бы бой честным был, никто за князя мстить не стал бы, а теперь жди мести…
— Кому мстить за него?
— У Игоря сын остался…
— Что сын… Сын его Святослав только подрастает, без пестуна ни на шаг…
— А пестун-то кто?
— Свенельд.
— Вот то-то и оно… Свенельд да Асмут десятка Игорей стоят… Да и не одни они в Киеве верховодят…
— А кто же еще?
— Ольга!
— Чего о ней говорить… Бабы в счет идти не могут…
— Да не такие, как киевская княгиня…
— Чем она не такая?
— Она там и Свенельдом, и Асмутом, и всем народом вертит, как хочет… И умна она при этом… Олег мудрый был, а она будто дочь ему… Она одна отомстит, и ее месть горше для нас будет, чем если бы Свенельд с Асмутом за это взялись… С ними сговориться или откупиться можно, на то они и бояре, а Ольгу ничем не купишь.
— Слушайте, отцы земли древлянской, — зазвенел могучий голос Мала, — пусть все это так, пусть Киев месть затевает, да вы подумайте, может ли он подняться на нас; ведь такая смута в Киеве пойдет, как узнают, что князя нет, что не до нас будет Киеву, как бы силен он ни был, а у него и силы-то невеликие. Как Игорь в первый поход на Византию ходил, почти всю дружину он тогда растерял, посчитайте-ка сами, много ли у него осталось-то, а теперь, когда он с полюдья вернулся, все, кого он нашел, уже по домам разошлись, на нас их не подымешь: ни дреговичей, ни радимичей, ни северян, ни тиверцев, об ильменцах и говорить нечего, печенеги сами не пойдут, и поляне не все тронутся. Варяги вот остались, да и тех немного… Вот и думал я, что нечего нам, древлянам, страшиться. С варягами Свенельдовыми управимся.
— Прав он, прав! — раздались голоса.
— В самом деле, нечего бояться… Всех варягов шапками закидаем!
— На них сами пойдем и их же Киев разнесем и разграбим.
Но Мал жестом руки остановил эти крики.
— Постойте, дайте досказать мне, хочу вам и еще поведать о том, что землю древлянскую из всех земель русских должно высоко вознести и над Киевом и Новгородом поставить. Хотите ли выслушать?
— Говори! Слушаем!
— Думаю я, — тихо заговорил он, — зачем нам ссору и распрю вести с Киевом, можем мы все это дело советом да любовью покончить; и легко это будет… Князя там нет, а княгиня осталась. Вот соберите вы послов да ведите их в Киев и просите, чтобы Ольга за меня замуж пошла… Я ее не хуже, я прирожденный князь, а она из бедного рода, что в Ольжичах под Плесковом у кривичей взята, она еще радоваться должна, что ей такое счастье привалило — за древлянского князя замуж выйти. Вот выйдет она за меня, сяду я на киевском столе, а родимая моя древлянская земля первой в славянщине будет… Без бою так и овладеем всей русской землей.