— Что же, это хорошо…
— Так вот, вернитесь вы на ладьи свои и разлягтесь там с важностью, а завтра придут к вам люди мои, которых я пришлю за вами; вы скажите им: не едем на конях, не идем пешком, несите нас в ладье. Довольны вы?..
Древляне очень довольны остались тем почетом.
Проводив послов, Ольга зарыдала…
— Княгиня, княгиня, что с тобой? — кинулись к ней воеводы.
— Слышали ведь, как я могла сносить это, как я вытерпела…
— Скажи только слово… Вот наши варяги…
— Нет… не надо…
— В клочки их размечем… Не останется… — сказал Свенельд.
Он хотел что-то еще прибавить, но Ольга прервала его.
— Простите меня, воеводы.
— Куда ты?
— Слышали, чай, завтра гости дорогие ко мне прибудут. Нужно для их встречи все приготовить… Ведь чести они ждут великой… Изобидятся, пожалуй, если не встречу их…
Ольга направилась к своему загородному терему, находившемуся за Киевом.
Вдруг на дороге она увидала иерея церкви святого Илии.
Она остановилась.
— Ты хочешь что-то сказать мне? — спросила она.
— Обидящим прости, — проговорил тихо он, — ненавидящих возлюби… Любовь — это Бог!
Ольга нахмурилась махнула рукой и еще быстрее помчалась вперед.
— Погрязла во мраке душа ее! — с кротким сожалением вымолвил вслед ей Василий.
Княгиня примчалась на двор своего терема.
— Что прикажешь, княгинюшка? — спросил старый слуга.
— Лопаты сюда скорее! Здесь вот копайте… Глубже и скорее… — произнесла Ольга.
До самого рассвета не отходила от работавших Ольга. И только, убедившись, что вырытая яма настолько глубока, что нет возможности из нее выбраться, удалилась она в свой терем.
А между тем на древлянской ладье шло до рассвета ликование. Но вот и солнышко вышло. Загорелись его лучи, зазолотилась листва на деревьях, птицы защебетали…
— Что же это за нами нейдут? — заволновались сваты.
Они важно развалились в ладье. Все они приоделись ради случая и ждали теперь, когда явятся посланные от киевской княгини.
Наконец на берегу показались люди, направлявшиеся к древлянской ладье.
— Княгиня наша, — заговорили они с низкими поклонами, — просит мужей честных к себе на почетное столованьице…
— Что ж? Не прочь мы, пожалуй… Только мы пешком не пойдем…
— А коней-то и не захватили мы.
— Не хотим мы и на конях!
— Как же добраться-то?
— А вот несите нас в ладье…
Княжеские слуги, казалось, нисколько не были изумлены этим требованием.
— Мы люди невольные, — отвечали они, — князь наш убит, а княгиня наша хочет за вашего князя замуж…
С этими словами они подхватили ладью с древлянскими послами, высоко подняли ее и осторожно понесли…
Все исполнилось так, как ожидали древляне.
Вот и княгинин терем…
Сама Ольга с боярами стоит на крыльце, встречает сватов.
— Ишь какой почет нам в самом деле, — говорят они друг другу.
Вдруг лодка странно наклонилась, и древлянские послы полетели куда-то вниз…
Потом над ямой древляне увидели лицо киевской княгини.
— Довольны ли вы честью? — со смехом спрашивала Ольга.
— Ох, хуже Игоревой смерти! — голосили древляне.
Непрошеных сватов засыпали живыми.
III
А пока это происходило в Киеве, ликовал Искоростень, а с ним и вся древлянская земля. Мал возвратился и принес вести о своем успехе…
— Вот видите, — говорил он древлянам Искоростеня, в который собрались все старейшины этой земли, — все выходит так, как я вам говорил. А вы на меня сердились, когда я с Игорем расправился.
— Неразумные мы были тогда…
— Прости нас, Мал.
— Не серчай…
— Разве только и прощу, и сердиться не буду потому, что и в самом деле неразумные вы были.
— Каемся теперь…
— Ты как в Киеве будешь, нас не забудь…
И у Мала так же, как и у всех других, закружилась голова.
Когда сваты Мала приняты были в день своего прибытия в Киев Ольгой, они, возвратившись обратно в ладью в ожидании обещанной им великой чести, не могли утерпеть, чтобы не похвастаться пред родичами. Тотчас же послали они одного из своих в Искоростень. Тот не сомневался, конечно, что обещанное будет исполнено…
Явился он в Искоростень такой радостный, что уже по одному его виду можно было заключить, что все хорошо.
Собрались древлянские старейшины и весь народ на площади, поднялся посланец и сказал: