— Нет, не удерживайте меня… Если я останусь, не только мое имя, но и все славянство покроется позором, я сдержу данное мной слово.
— Но тебя замучают, убьют там…
— Стало быть, так суждено мне богами…
— Но подумай, несчастный, что скажет твой отец?..
— Он похвалит меня!.. Всеслав первый же отрекся бы от меня, если бы узнал, что я не сдержал своего слова. Молю вас, князья, не держите меня!.. Я должен спешить… Что будет со мной — то будет, вы же идите и отомстите за Зою и за меня… Прощайте…
Изок на другое же утро был в Константинополе. У него был пропуск от Василия Македонянина, и он беспрепятственно достиг дворца.
Плохие вести принес он с собой. Когда Василий узнал, что поводом к набегу была не жажда грабежа, а месть, он понял, что в этом случае нечего надеяться на пощаду…
Он хотел было заключить Изока в темницу, но и его поразил поступок этого юноши. Потом Василию пришло в голову, что Изок еще может пригодиться. Его знают славяне, и с его помощью, может быть, удастся спасти кого-либо из близких… Василий готов был ко всему и не ждал более спасения Константинополю. Он ласково отпустил Изока, а сам отправился к Вардасу, у которого находился патриарх Фотий.
Там уже знали о возвращении посланца.
— Ну что? — в один голос спросили Вардас и Фотий.
— Нам остается ждать только чуда, предсказанного тобой, великий патриарх! — отвечал Василий.
— Почему же?.. Разве они не хотят брать выкуп?
— Киевские князья пришли не за нашими богатствами…
— Что же им нужно?
— Тут дело идет о мести, и о мести за женщину… Вы помните ту, которая, по нашим известиям, стала жертвой несчастного Фоки? Это матрона Зоя; захваченная варварами, она стала подругой Аскольда. Отравленные запястья убили ее в то время, когда она готовилась стать женою этого киевского правителя, и теперь поход Аскольда является местью за ее гибель.
— Что же делать? — прошептал Вардас.
— Одно только чудо спасет нас!
— И это чудо произойдет! — воскликнул Фотий, — я уверен в этом. Силы небесные защитят нас!
— Молись за нас, великий патриарх!
— И вы молитесь! Помните, что только это одно и остается нам…
В небывалом смущении разошлись сановники, не придумав ничего для спасения своего родного города.
А варяжские дружины с первым лучом солнца начали свой последний переход к Константинополю. Все на стругах были спокойны, все были заранее уверены в удаче. К вечеру крики восторга огласили морские просторы: перед варягами в последних лучах солнца засверкали купола церквей и соборов Константинополя.
Пущенные вперед струги натолкнулись на заграждение у Золотого Рога. Аскольд отправился сам осмотреть цепи и убедился, что и в самом деле ни разбить эти цепи, ни перетащить через них даже легкие суда было совершенно невозможно.
Осматривая заграждение, Аскольд вышел на берег. Когда он возвращался к своему стругу, к нему бросился какой-то старик.
Князь схватился за меч, но, увидев, что все вооружение этого старика состоит из небольшого деревянного креста, успокоился.
«Это какой-нибудь христианский жрец, — подумал он, — верно, хочет просить меня о пощаде своего храма!»
Но тот и не думал ничего просить. Напротив, он сам грозил вождю варягов.
— Почто пришел, безумный? — услышал Аскольд его голос, заставивший вздрогнуть его закаленное сердце. — Почто пришел? Разорять храмы Бога, Который тебя создал, избивать ни в чем не повинных женщин, детей? Или ты думаешь, что Бог попустит это?..
— Никто не помешает мне, старик, — гордо ответил Аскольд. — Если бы не только ваш Бог, но даже сам Один и Тор явились предо мной и встали на защиту этого города, я бы и с ними начал борьбу.
— Замолчи! Ты ли, слабый, ничтожный человек, дерзаешь вступать в борьбу с Божеством? Знай же! Это говорю тебе я, служитель Бога живого: волоса не упадет с головы ребенка, живущего в городе святого царя Константина. Святая Дева защитница всех, ты же будешь посрамлен, и только жалкие остатки твоего войска вернутся на родину!
Аскольд был суеверен, а старик говорил с таким убеждением, что его речь неотразимо подействовала на суеверного норманна.
— Кто может остановить меня? — пробормотал он.
— Силы небесные, им же нет числа!.. Гляди, гляди! вон, на небе — видишь? Святая Дева простирает над городом покров свой!
Какая-то невольная сила повлекла взор Аскольда вверх. К ужасу своему и удивлению, он действительно увидел среди облаков человеческую фигуру с распростертыми вперед руками. Он ясно видел, что женщина в руках держит какую-то одежду, которой, как казалось витязю, она покрывала осажденный город…