– Я все еще испытываю проблемы, когда начинает смеркаться, но с каждым днем мне все легче с этим справляться. Мой врач, вроде бы, думает, что моему мозгу нужно некоторое время, чтобы догнать те успехи, которые сделали мои глаза.
Сесиль зажмурилась, и, не в силах удержаться, произнесла краткую, но горячую молитву благодарности небесам.
– Я приехал к вам сегодня не для того, чтобы говорить о себе, – произнес Габриэль. – Я надеюсь, что вы сможете мне помочь с одним личным вопросом. Я ищу женщину, которая когда–то работала на вас, а совсем недавно на меня – мисс Саманту Викершем.
– Он ищет тебя! – прошептала Эстель и с такой силой толкнула Сесиль локтем под ребра, что та охнула.
– Нет, не меня, – ответила она мрачно. – Он ищет ее. Разве ты не помнишь? Это была твоя идея дать ему рекомендательные письма от твоих родителей. И ты подделала подпись своего отца.
– Но мы предполагали, что, если он попытается связаться с ними, они все еще будут находиться в Риме.
– И представляешь, что произошло? Они совсем не в Италии.
– Саманта Викершем? – переспросил лорд Карстейрс. – Не припоминаю такого имени. Она работала прислугой в доме?
– Не совсем, – ответил Габриэль. – Согласно ее рекомендательному письму от вас, она была гувернанткой у ваших детей. В течение двух лет.
Леди Карстейрс, казалось, была озадачена еще сильнее, чем ее муж.
– Я не могу вспомнить ни ее саму, ни такое письмо. С тех пор прошло уже несколько лет, но я уверена, что вспомнила бы имя.
– Она должна была работать достаточно недавно, – осторожно сказал Габриэль. – Мисс Викершем молодая женщина, вероятно, ей не больше двадцати пяти.
– Что ж, тогда это абсолютно невозможно! Наш сын Эдмунд сейчас в Кембридже, а наша дочь… Минутку. Эстель, дорогая, – позвала ее мать через открытые окна. – Ты еще там?
Эстель бросила на Сесиль испуганный взгляд.
– Иди! – Сесиль с силой пихнула ее. – Иди, а не то они придут сюда тебя искать.
Эстель на заплетающихся ногах вышла из–за куста. Она разгладила свою белую муслиновую юбку и, напоследок бросив на Сесиль еще один ошеломленный взгляд, бодро крикнула:
– Да, мама. Я здесь.
Когда Эстель скрылась в доме, Сесиль проползла через кустарник и прислонилась спиной к кирпичной стене под окном. Она зажмурилась, борясь с искушением бросить даже один взгляд на Габриэля. Для нее было пыткой находиться к нему так близко, и в тоже время так далеко.
– Это наша Эстель, – сказал лорд Карстейрс, и в его голосе безошибочно угадывалась гордость. – Как видите, ей уже несколько лет как не нужна гувернантка.
– Она как раз в подходящем возрасте, чтобы начать заполнение детской своими собственными малышами, – добавила его жена, нервно хихикая. – После того, как мы найдем ей идеального мужа, естественно.
Еле сдерживаясь, чтобы не застонать, Сесиль стукнулась затылком об кирпичную стену. Как только она подумала, что хуже быть уже не может, леди Карстейрс попыталась сосватать ее лучшую подругу за единственного мужчину, которого она любит и будет любить всегда.
Когда Габриэль пробормотал свое приветствие, она постаралась не представлять себе, как он склоняется над рукой Эстель, попыталась не представлять, как его опытные губы тянуться к белоснежной мягкости ее кожи. В отличие от Сесиль, Эстель редко отваживалась показаться на солнце без перчаток и шляпки.
– А где же твоя маленькая подружка? – спросила леди Карстейрс. – Разве вы не вдвоем пили чай?
Сесиль округлила глаза. Одно ее имя, произнесенное тихим шепотом, и ее раскроют, как лгунью и обманщицу, коей она, собственно, и была.
– Почему бы нам всем вместе не выпить чаю с лордом Шеффилдом, – загудел голос отца Эстель. – Почему бы тебе не сходить за мисс…
Эстель зашлась в приступе сильного кашля. Сесиль с облегчением прислонилась к стене, почти упала на нее. После обеспокоенного бормотания и хлопков по спине Эстель, наконец, удалось выдавить:
– Мне так жаль! Похоже, мне булочка попала не в то горло.
– Но у вас не было в руках булочки, – сказал Габриэль.
– Была чуть раньше, – ответила та, холодные нотки в ее голосе ясно показывали, что она недовольна, что ей смеют противоречить. – Боюсь, вам придется извинить мою подругу. Она очень застенчива. Она сбежала как перепуганный кролик, когда услышала звонок в передней.
– Все в порядке, – заверил ее Габриэль. – На самом деле, у меня нет времени для того, чтобы быть представленным ей. И как я ни ценю гостеприимство, боюсь, что мне придется отклонить ваше приглашение на чай.
– Жаль, что мы не смогли помочь вам больше, Шеффилд, – сказал лорд Карстейрс, его стул заскрипел, когда он стал вставать. – Похоже, вы стали жертвой какого–то бессовестного персонажа. Если у вас сохранилось то поддельное письмо, то я советовал бы вам немедленно передать его властям. Возможно, они смогут найти эту женщину и отдать ее под суд.
– Нет необходимости обращаться к властям. – От решительности в голосе Габриэля по спине Сесиль прошла волна дрожи. – Если она где–то существует, я найду ее.
* * *
Когда Эстель появилась из дома вскоре после ухода Габриэля, она обнаружила, что Сесиль сидит на склоне холма и смотрит на маленький пруд для домашних уток. Утка–мама медленно плыла по тихой водной глади пруда, и семь крошечных пучков коричнево–зеленого пуха скользили за ней следом.
– Я даже представить себе не могла, что он раскусит мой блеф с рекомендательными письмами, – призналась она, когда Эстель опустилась в траву рядом с ней и расправила юбки, создав из них изящный колокол. – Он даже никогда их не видел. – Она повернула к Эстель лицо и посмотрела на нее мученическим взглядом. – Я не понимаю, почему он до сих пор ищет меня – то есть ее! Я думала, что как только к нему вернется зрение, он возвратится к той жизни, которую вел до того, как мы познакомились.
– К какой из жизней? – мягко спросила Эстель.
Сесиль обняла руками колени, больше не в силах удерживаться от вопроса, который она пообещала себе, что не будет задавать.
– Как он выглядел?
– Совершенно великолепно, должна признаться. Я всегда считала, что ты преувеличиваешь его очарование – будучи ослепленной любовью и всей прочей ерундой – но должна сказать, что он совершенно потрясающий экземпляр мужественности. И я обожаю шрам! Он придает его лицу ауру некой тайны. – Эстель вздрогнула от восхищения. – Из–за шрама он похож на пирата, который мог бы перекинуть тебя через плечо и заставить наслаждаться каждым минутой твоей жизни.
Сесиль отвернулась, но Эстель успела заметить, как на ее щеках вспыхнул румянец.
– Сесиль Саманта Марч, он ведь не единственная тайна, которую ты скрывала от меня, не так ли?
– Не знаю, что ты имеешь в виду.
– А я думаю, что знаешь! Так это правда? Вы с ним стали… – Эстель оглянулась через плечо и понизила голос до шепота. – Любовниками?
– Только однажды ночью, – призналась Сесиль.
– Только однажды?
– Нет. Только однажды ночью, – повторила Сесиль, тщательно выбирая слова.
Эстель ахнула, восхищенная и испуганная одновременно.
– Не могу поверить, что ты сделала это. С ним! Ты очень прогрессивна, знаешь ли. Большинство женщин ждут, пока выйдут замуж, и только потом занимаются любовью. – Она наклонилась поближе, обмахиваясь рукой. – Я просто не могу не спросить. Он был так же совершенен, как выглядит?
Сесиль закрыла глаза, и совершенство Габриэля стремительно возникло в ее памяти, затопляя сознание и посылая в кровь горячее желание.
– И даже больше.
– О, Боже! – Эстель, раскинув руки, упала на траву в притворном обмороке. Но потом так же резко села и украдкой бросила обеспокоенный взгляд на худенькую фигурку Сесиль. – Господи Боже, ты ведь не … не беременна, нет?
– Я молю Бога, чтобы я забеременела! – Признание вырвалось у Сесиль без предупреждения. – Разве это не доказывает, какой я ужасный человек? Я хочу разбить сердца своих родных, получить неодобрение общества, и рискнуть всем только ради того, чтобы со мной навсегда осталась частичка его самого. – Она уткнулась лицом в колени, не в силах выносить жалостливый взгляд подруги.