В числе других выступил директор Института Эйзенхауэра профессор Ф. Погью, прославленный в США военный историк. Он прочитал лекцию в подходящем месте — военной академии Вест-Пойнт и, конечно, не преминул напомнить, что «здесь была возведена под наблюдением генерала Вашингтона величайшая крепость времен Американской революции… и в Вест-Пойнте уместно оценить изменения в методах ведения войны», истоки которых, по мнению профессора, лежат в событиях 1775–1783 годов в США. Но лекция Погью была обращена не к тем годам, а оказалась курьезной попыткой поставить Вашингтона на службу современной американской военной доктрине.
Он сказал: «По мере приближения к 200-летнему юбилею войны за независимость мы будем пересказывать мифы, легенды и священные предания. Один из мифов революции гласит: король Пруссии Фридрих Великий отозвался о действиях войск Вашингтона у Трентона и Принстона с 25 декабря 1776 года по 4 января 1777 года как о самой блестящей кампании в истории всех войн. В книге о той войне Бенсена Лоссинга, вышедшей в 1859 году, этот миф звучал — «говорят». Он был опровергнут в серии академических статей примерно на рубеже XIX и XX столетий и, как считают, окончательно прикончен книгой генерал-майора Фрэнсиса В. Грина, изданной в 1911 году. Однако миф живет по той причине, что великий европейский полководец своего времени мог бы восхвалить до небес одну из важнейших кампаний войны. Трентон и Принстон свидетельствовали о возмужании континентальной армии, которая могла вести вооруженную борьбу».
Поразительный ход мысли! Все без изъятия должны испытывать величайший восторг по поводу того, что США обзавелись регулярной армией и никоим образом не оставлять этот восторг только собственным достоянием, а публично выражать его в самых сильных выражениях и гиперболических сравнениях. От прусского короля Фридриха Погью делает прыжок сразу через 200 лет в наше время и предлагает восхититься: «Основной военный урок Американской революции заключается в том, что демократия нуждается в хорошо подготовленной армии, представляющей весь народ, и должным образом вышколенном офицерском корпусе, также комплектующемся из всего народа, то есть в армии, ответственной перед гражданскими властями и имеющей их полную поддержку, способной защищать и распространять принципы, за которые участники Американской революции рисковали своими жизнями».
Погью изложил кредо, дорогое сердцу генералов Пентагона, но он сделал больше, значительно перевыполнив задачу. В пылу юбилейного красноречия, профессор изобразил Вашингтона не только творцом американских вооруженных сил в их нынешнем виде, но и сторонником поголовной милитаризации страны. Он сказал: «Мы должны вновь и вновь напоминать заявление Вашингтона в поддержку его предложения о хорошо организованном ополчении: «Первостепенное значение и основа нашей системы заключается в том, что каждый гражданин, пользующийся защитой свободного правительства, обязан отдать ему не только часть своей собственности, но и свои личные услуги ради его защиты». Конкретное замечание Вашингтона в сложной обстановке освободительной войны возводится в абсолют и освещает, скажем, посылку американских войск за многие тысячи километров от собственных границ.
То, что подтекст прямо касается современности, сомнений не вызывает. Не кто другой, как Погью, расшифровывает: «В наше время, когда многие молодые нации ведут революционные или национальные войны, нам нужно помнить некоторые уроки, преподанные англичанам революционным ополчением Америки. Джон Шай в очерке, написанном в 1973 году, «Военный конфликт как революционная война», воздал должное ополченцам, которых часто чернили. «Ополчение, — пишет он, — вводило «закон и порядок, где того не делали англичане, и наличие ополчения ставило в опасность передвижения мелких английских отрядов… Ополчение постоянно сводило к нулю каждую английскую попытку восстановить власть британской короны иначе, чем введением в действие крупных сил». Вывод один — крепите нынешнюю национальную гвардию, резерв вооруженных сил, прямую наследницу ополчения.