Австрийское гражданское население было довольно дружелюбно настроено: белые полотнища были вывешены в окнах на протяжении всего пути; иногда они бросали нам цветы, а однажды вместо цветов нам подарили конфеты, мы называли эти карамельки «подушечки». Вы знаете этот сорт?
ЗГ: Еще бы! Дядя Коля, товарищ военных лет моего отца и его денщик в последние годы войны, всегда, приезжая из деревни, привозил нам с сестрой гостинец — эти самые «подушечки».
ВБ: А я и до сих пор помню вкус этих карамелек, да и вообще конфеты люблю — наверное, потому, что в детстве они были для нас редким лакомством (смеется).
ЗГ: Василь Владимирович, у вас такой великолепный смех! За все время интервью вы впервые рассмеялись так беззаботно. Хотя, конечно, все то, что мы обсуждаем, в основном не вызывает смеха…
* * *
Телефонный звонок из Италии прервал наш разговор, и потом мы немного поговорили о нем. На несколько минут к нам присоединилась Ирина Михайловна, жена Василя Владимировича. Она сказала, что итальянцы очень любят прозу ее мужа — его популярность в этой стране началась с романа «Альпийская баллада». Василь Быков получил много наград из этой страны, одна из последних — почетный орден Святого Валентина. Помимо официального признания, Быковых связывало с этой страной много личных связей, настоящая дружба.
* * *
ВБ: Это подруга позвонила, она всегда звонит и зовет нас в Италию. Кроме нее у нас там живет еще один хороший друг, Джорджио Бергамини, он часто нас навещал в Минске; с ним мы себя чувствуем, словно он — близкий родственник. Уже много лет Джорджио с семьей приглашает нас к себе на Адриатику. Но у Ирины долго не было заграничных документов, знаете, получить их в Беларуси — всегда проблема.
ЗГ: Да, я слышала.
ВБ: Сам я уже много раз бывал в Италии и не хотел ехать без нее. Позже, когда судьба привела нас в Финляндию, наши друзья немного обиделись, что мы туда поехали вместо Италии, до сих пор нас упрекают. После нашего переезда в Германию упрекают еще сильнее. Я вот только что отклонил еще одно приглашение приехать в Италию. Понимаете, у меня огромная потребность в работе, а путешествия ей мешают. Одна надежда, что друзья поймут меня и простят.
ЗГ: Я, конечно, вас понимаю. Но лично мне Италия настолько нравится… По-моему, это был бы для вас просто райский угол.
ВБ: Может быть… Кто знает. Да и на самом деле, мы с Ириной от всего сердца благодарны за крышу над головой и великодушное гостеприимство, которым мы везде и всюду окружены, но правда в том, что единственное место, которое нам нужно, — это дом.
ЗГ: Когда вы планируете вернуться в Беларусь?
ВБ: Надеемся в этом году, хотя не похоже, чтоб нас там слишком ждали.
ЗГ: Действительно, могут еще какой-нибудь сюрприз приготовить… Василь Владимирович, а можно вернуться к последним дням войны, мы ведь там остановились, не правда ли?
ВБ: Да, давайте продолжим… Война для меня кончилась, как я сказал, в Австрии, но две недели спустя нашу часть перевели в Болгарию. Год, с середины 1945-го до середины 1946-го, я провел в Софии. В то время это была братская нация, нас там принимали так, что чуть не душили в этих братских объятиях. Однако, когда много лет спустя я приехал в Болгарию по приглашению их писательского союза, мне рассказали такой анекдот: Дети прибежали к дедушке, старому, сморщенному крестьянину, работавшему на винограднике. Обступили его и радостно кричат: «Дедушка, дедушка, русские на Луну полетели!» Дед выпрямил свою старую, скрюченную спину, перекрестился и сказал: «Ну, слава Тебе, Господи!! Вы уверены, что они все улетели?»
ЗГ: Я знаю похожий анекдот: русский и болгарин оказались в пустыне, и из еды у них осталось одно только яблоко на двоих. Русский предлагает: «Давай его разделим по-братски», а болгарин отвечает: «Нет уж, давай лучше поровну!»
ВБ: Действительно, что лучше раскрывает суть вещей, чем анекдоты… Однако, возвращаясь к тому послевоенному году, нужно сказать, что, несмотря на огромную послевоенную разруху, царившую в этой стране, как и в любом соседнем европейском государстве, кормили нас там первоклассно. Несмотря на такую «сытую» жизнь (для меня, как и для многих, — впервые за десятилетия), мы все скучали по родным местам, нас тянуло домой.