Пожилая больничная вахтерша как отрезала:
— Все передачи и свидания с пяти до семи.
Как ни умолял ее Лосев, как ни упрашивал — вахтерша оставалась неприступной.
Понурый Ленька брел к дому.
Из парка теперь шумел Утесов: «Я ковал тебя железными подковами…»
«А ведь она сейчас на танцах, сестра-то эта, Смирнягина, — вдруг осенило Леньку. — Она же точно насчет танцев договаривалась. Пойти сейчас туда и передать ей сверточек. Что ей, трудно, что ли, завтра поутрянке Сашку Лебедева порадовать».
Время подходило к девяти часам, но было совсем светло. Вовсю стучали шары в бильярдной, по аллеям прогуливались люди, мужики толпились возле тира и пивного ларька. Но особенно много народа скопилось на танцевальной площадке. Когда прекращалась музыка, скамеечное кольцо вдоль забора моментально заполнялось девушками. Парни толпились поближе к молчаливой пока оркестровой эстраде.
На танцплощадку билетов уже не продавали, две строгие контролерши с красными повязками и хроменький милиционер Аркаша строго блюли порядок.
Ленька сразу увидел Смирнягину. Мелкие-мелкие волнистые кудряшки, которые сроду не изготовишь никакими щипцами и бигудями, рассыпались по ее плечам. Синее платье запомнилось Леньке. И парень, красивый, бровастый, только сутулый маленько. Парень почти не отходил от Смирнягиной ни на шаг и, как только начиналась музыка, в галантном полупоклоне приглашал ее на танец.
Но вот в перерыве бровастый что-то сказал своей подруге и вышел с танцплощадки. Он раскурил папиросу и не спеша направился к туалету.
Леньку хлопнули по плечу, он оглянулся, перед ним стоял Женька Бурцев.
— У тебя контрамарка есть? — спросил Ленька.
— А что?
— Дай, надо очень.
Ленька мимо контролерш и милиционера Аркаши взлетел на танцплощадку. Он подошел к Смирнягиной, и тут грянула музыка.
— Извините, — сказал Ленька.
— Я не танцую, — строго сказала девушка и вдруг узнала его, улыбнулась.
— Да я не танцевать, — заторопился Ленька, — я насчет передачи для Лебедева, завтра мне некогда будет, а я ему меду раздобыл… с сотами, вот.
— Варька, идем сбацаем! — рядом с ними возник худощавый парень с нехорошей, поддельной улыбкой. Улыбка украшалась ровными золотыми зубами.
— Я не танцую, — ответила Варя, и Ленька почувствовал в ее голосе испуг.
Фиксатый не замечал Леньку, он даже не глядя отодвинул его плечом и объяснил Смирнягиной:
— Твой фраер на этот танец не придет, ему так велено.
— Я не танцую, я не танцую! — вдруг вскрикнула Варя. — А с такими, как ты… как ты…
— Падла! — медленно выговорил фиксатый и вдруг мазнул Варю ладонью по правой щеке, а тыльной стороной успел шлепнуть по левой.
Отвернулся и пошел.
А у Леньки в руках был пакет с медом для очень больного справедливого ленинградского блокадника Сашки Лебедева.
Ленька положил пакет на скамейку рядом с плачущей Варей, догнал фиксатого, развернул и насадил на калган. Поддержал его, чтоб тот не упал, потом опять развернул и отправил пинком к все еще пустовавшей, заваленной нотными подставками эстраде.
— Берегитесь! — крикнула Варя Смирнягина.
На Леньку решительно шли четверо. В костюмах, в смятых в гармошку хромовых сапогах.
Ленька прижался спиной к танцевальному забору. Трое шли смело, а четвертый, совсем пацаненочек, неумело прятал в рукаве пиджака нож.
Они бросились на него все разом и только помешали друг другу. Леньке, конечно, досталось, но он успел щелкнуть всех троих. А четвертый, пацаненок, так и не сунулся в драку со своим ножичком.
Фиксатый сидел у эстрады и аккуратно собирал в горсть золотые зубы.
Остальные совещались.
Откуда-то сбоку к ним подошел парень в вельветовой куртке, зеленой шляпе; на скрипучие сапоги были напущены шевиотовые брюки.
«Царь! Федька Царь!» — услышал Ленька испуганный шепот вокруг себя.
Уже давно никто не танцевал, хотя радиола продолжала надсажаться. Люди жались к краям танцплощадки, и между парнями и Ленькой с Варей получился коридор.
Где-то жалобно дренькал милицейский свисток.
Вдруг рядом с Ленькой встал Женька Бурцев, прошептал:
— Сам Царь на тебя… на нас…
А парень в вельветовой куртке уже отдал какие-то распоряжения. Ленька шепнул:
— Ты, Женька, только мне спину прикрой, а так все нормально будет.
Четверо парней во главе с вельветовым снова приближались.
Ленька, не отрывая глаз от приближающихся врагов, сказал негромко: