Мальчик лег спать. Он подумал, что мясом Курл хочет вознаградить Тлото, но держался Курл почему-то необычно серьезно. Засыпая, мальчик с удивлением думал, каким образом слепой и глухой Тлото мог найти его.
Когда он проснулся, дождь прекратился. Воздух был сырым и холодным. Мальчик сел и вздрогнул от боли в ноге. Сквозь деревья мерцал лунный свет. Трижды раздался звук, чистый и далекий. Мальчик взял костыли и встал. Некоторое время он ждал, что Курл придет за ним.
В конце концов он вздохнул и осторожно пошел сам. Он дошел до места, откуда можно было видеть сквозь мокрую листву каменное плато внизу. Народ уже собрался. Мальчик увидел жреца, оглядел стоящих кругом людей. Среди них был Курл!
Жрец снова подул в раковину, и из храма вышли пленники: впереди три мальчика, затем девочка постарше и мужчина, а за ними… Тлото! В лунном свете он был бел как мрамор, с трудом волочил по камню свои изуродованные ноги. Безглазая голова растерянно качалась вправо-влево.
Когда жрец поднял свой тройной нож, мальчик судорожно сжал костыли. Жрец шел от одного пленника к другому. Тлото съежился. Когда нож опустился на его голову, у мальчика сжало горло, как будто резали его собственную плоть.
Голоса смолкли, пленника развязали, и люди потянулись обратно в лес.
Мальчик пошел навстречу. Множество людей шло по тропам от каменного храма. Курл увидел его и отвел глаза. Затем сказал:
— Ты не понимаешь. Я должен был поймать его и отвести на отметку. Но тебе этого не понять.
Мальчик почти не видел, куда ступает: он не сводил глаз с гиганта.
— Ты не понимаешь, — повторил Курл. — Это… обычай. Важный обычай. Да, конечно, ему было больно. Он боялся. Но это нужно было сделать. Тлото один из тех, кто угадывает мысли других. — Курл помолчал. — Я попробую объяснить, почему я должен был причинить боль твоему другу. Да, я знаю, что он твой друг. Но однажды я сказал, что Тлото — гистосенс. Я ошибся. Тлото больше. Он и другие меченые. Поэтому Тлото и выжил. Поэтому он знал, где ты, когда с тобой случилась беда. Он читал в твоей голове. У высокого народа родится много таких, и с каждым годом больше. И как только мы их обнаруживаем, мы отмечаем их. Многие пытаются скрыть это, и иногда долгое время скрывают, ты понимаешь? Когда Тлото показал мне, где ты, он знал, что его схватят и отметят. Понимаешь? — Он снова замолчал и поглядел на мальчика. В глазах его была боль. — Ты хочешь знать, зачем? В давние времена таких убивали. Теперь у нас любовь шире, чем у вас. Отметка напоминает им, что они хоть и другие, но все-таки те же, что и мы. Это не очень больно и скоро заживет. Во всяком случае, их больше не убивают. Мы знаем, что они важны… — Он вдруг вспомнил, что мальчика привезли в лес, поскольку герцогиня решила, что это необходимо для его безопасности. — Я ошибся. Мне очень жаль. Я завтра поговорю со жрецом.
Они шли, пока заря не осветила небо за лесом. Курл сказал:
— Я хочу показать тебе кое-что. Уже близко, а погода подходящая.
Через несколько минут они стояли на маленьком утесе. Бледно-золотая дымка затянула небо. В середине горизонта пылало туманное солнце, а внизу проглядывала вода цвета пламени, без конца и края.
— Это озеро между этой горой и следующей, — сказал Курл, указывая на воду. Ты видишь, что они там делают? Нет, туман слишком густой. Но посмотри на озеро.
— Я думал… — с некоторым усилием сказал мальчик. — Я думал, это море.
Курл улыбнулся. Рядом с ним появилась фигура Тлото. Капли с мокрой листвы стекали по его шее и спине, по засохшей крови на лице. Он поворачивал пустое лицо вправо и влево, и со всеми, кто его знал, мог обращаться без страха.
Глава 9
Кли Кошер устроили в правительственном офисе на три дня. Не успела она убрать свои заметки о субтригонометрических функциях, над которыми работала, в стол, как сделала открытие, обеспечившее ей в истории торомонских войн место первого военного героя. Она стукнула кулаком по компьютеру, швырнула ручку и позвонила в Военное министерство.
Тумара пришлось ждать десять минут. Затем его рыжая голова появилась в видеофоне. Он улыбнулся.
— Привет!
— Привет, — сказала она. — Я только что просмотрела цифры, которые твои люди послали нам по радиационному барьеру, и старые записи времен разрушения Тилфара. Тумар, мне даже не понадобилось вводить их в компьютер, достаточно было посмотреть на них. Радиация создана искусственно! Ее рост абсолютно равномерен. Схема роста такова, что речь не может идти больше чем о двух простых генераторах или одном комплексном…