Она застонала от резкого спазма в животе и с трудом перекатилась на спину, подумав, что переборщила с мхом. Из-за туманной пелены к ней пробился голос Вараца, активно голосившего:
— Беда, кирьи! Помощь сюда, срочно!
Лилит слегка расслабила мышцы живота, и ее обильно стошнило на землю. Приоткрыв глаза, она рассматривала кусочки мяса, которые казались ей похожими на угловатые горные камни.
Кто-то поднял ее, закинув ее руку на свое плечо. Лилит насильно открыла глаза и сделала несколько заплетающихся шагов в направлении ямы с потрохами. Охотник потащил было ее к костру, но Варац вмешался:
— Ей нужно опустошить желудок. Будьте любезны, принесите нам воды.
Охотник замер в неуверенности.
— Кирье, каждая мина на счету! — Варац требовательно взмахнул руками. — Послушайте меня, я знахарь! Мне нужны лепестки рюменов — такие маленькие фиолетовые цветы.
Лилит встала на ноги насколько смогла твердо. Охотник помахал своим:
— Воды подайте!
На заплетающихся ногах она пошла вперед, держась скованными руками за предплечья Вараца.
— Должен сказать, я восхищен твоей преданностью делу, — шепнул чародей, когда они отошли достаточно далеко. — Надеюсь ты знаешь, что делаешь, потому что я безбожно наврал: я ничерта не знаю о знахарстве, а рюмены здесь даже не растут.
— Нормально, — ватным языком ответила Лилит. — До ямы доведи. Дальше я сама.
Она упала на колени и расслабила живот, позволив его содержимому вылиться наружу. Легче не стало. Поднять голову было тяжело.
— Они смотрят? — спросила она вязко.
— Суетятся. Сумки перебирают.
— Хорошо. Чуть погоди.
— Погодить что?
Вместо ответа Лилит рухнула в яму с объедками, потрохами и собственной рвотой, и зашевелилась там, как червь в земле. Чародей наблюдал за ней с интересом.
— Изумительное зрелище! Очень привлекательно, — прокомментировал он, поднимая голову на охотников. — Кирьи! Человек за бортом!
Лилит прекратила телодвижения и уставилась в кружащееся небо. Отходы облепили ее одежду, кожу и забились за шиворот. Она сплюнула попавший в рот кусок чего-то, подумав, что лучше бы ей не знать, чего именно.
— Какого?.. — подскочил к яме Льгашмын.
— У меня в буквальном смысле связаны руки, кирье! — оправдывался Варац. — Как я должен был ее подхватить?
Яма была неглубокой, и Лилит вытащили быстро. Охотники морщились от резкого запаха, но прикасаться к ней не брезговали. Кто-то подал воды, и Лилит отпила, полоща рот.
— Что с ней? — спросил Льгашмын у других охотников.
— Отравилась?
— Все ели одно и то же.
— Надо ее отмыть. Запах может привлечь хищников.
— Рядом нет водоемов. На десятой стоянке будет речка.
— Найдите ей одежду и ополосните из бурдюков, — скомандовал Льгашмын. — Дайте ей пучок листьев страхамы, пусть разжует. Положите спать у костра и следите за ней, кто сегодня дежурит.
Лилит закрыла глаза и отпустила внутренние тиски, которыми удерживала себя в сознании. Звуки вокруг утихали, и на нее медленно опускалась тьма.
Немногочисленной холодной воды не хватило, чтобы смыть запах; он пропитал волосы и одежду. Ее переодели в большие холщовые штаны и огромную куртку, судя по размерам, принадлежавшую Льгашмыну. Ее переодевали двое охотников; Варацу удалось убедить остальных отвернуться пламенной речью о дамской невинности и чувстве достоинства и уважения, которое должно быть в каждом человеке. Этот небольшой трюк позволил Лилит незаметно сунуть себе за пазуху тонкую веточку, пока на нее натягивали куртку.
Как только тент опустился, Лилит открыла глаза и подняла голову. Взгляд ее был ясным и осмысленным. Она дождалась, пока телега тронется.
— Молодец, чародей. Как по нотам.
Она сжала зубы и зажмурилась. Что-то негромко хрустнуло, и Лилит резко выдохнула, сдержанно постукивая пяткой по полу. На ее лбу вздулась вена, отобралась гримаса боли, и проступил мелкий пот. Шумно дыша, Лилит заерзала, и освободила руки из цепей под изумленные взгляды Дарири и Вараца. Нетравмированной рукой Лилит выудила из-за пазухи палочку, и принялась сосредоточенно стачивать ее о прутья.
— Искусно, — качнул головой Варац.
— Помните, я сказала, что если скажу свистеть — надо свистеть? Я не шутила.
— В смысле?
— В смысле свистите, уважаемые чародеи! Желательно в унисон. Громко.
— Ты издеваешься?
— Дарь, — Лилит направила на нее палку. — Я отравилась, извалялась в отходах и сломала себе руку не для того, чтоб над тобой подшутить. Веришь?
Чародейка чуть смутилась.
— Старайтесь не фальшивить. Это важно, — Лилит осторожно встала и принялась тыкать подточенной палочкой в тент, проковыривая дырки.