— Поторопись, вот уже автобус! – Шерли потянула его за руку, и они слились с группкой таких же людей, спешащих к спасительному автобусу. Клементину с любопытством ребенка разглядывал людей, их одежду, напряженно смотрел в окно – и ничего не узнавал.
— Все изменилось, да, папа? — Счастливая Шерли сверкала белозубой улыбкой.
— Да, город разросся... А «Вавилонская башня» далеко?
— Шопинг? Он на набережной. Знаешь, папа, там работает Сандра, ей Александр помог туда устроиться. Официанткой работает, папа.
Глаза Клементину на секунду вспыхнули.
— Сандра? Здорово! — Он помолчал, уставившись в никуда. — А она хоть раз обо мне спросила, Шерли?
Девушка согласно закивала головой, хотя ее улыбка стала чуть менее ослепительной.
— Конечно, папа. Она всегда про тебя спрашивала. — Девушке хотелось сделать приятное отцу. — И все про тебя спрашивали.
Клементину почувствовал себя усталым и ему расхотелось притворяться.
— Зачем ты врешь, Шерли? Могу поспорить, что ни дед, ни твои дяди не знают, что ты поехала за мной.
— Я хочу сделать им сюрприз... — улыбка и вовсе сползла с лица дочери.
Сюрприза не получилось, во всяком случае, приятного. Аженор посмотрел на сына из-под очков и заявил, что у него полно дел. Братья, правда, оказались поприветливее. Пришли вместе в дом, распахивали перед ним двери, показывали, где что у них находится. Куколка почесал свои давно не мытые кудри и заметил:
— Надо будет еще одну спальню пристроить.
Клементину оставил его слова без внимания и обратился к дочери:
— Где спишь ты?
— Я – здесь. – Шерли открыла дверь в крошечный закуток, примыкавший к кухне. – Мне нравится. Проснусь – и можно сразу готовить. А Жаманта спит в фургоне!
Однако Шерли ошиблась. Они обнаружили Жаманту сладко спящим на старом диване в комнате Аженора.
Жаманта радостно засмеялся, увидев перед собой Клементину, и долго тряс ему руку, и приплясывал, и без умолку твердил:
— Клементину вернулся! Клементину вернулся! Жаманта ходил к Клементину в тюрьму. Жаманта ходил!
Девушка зашикала на дурачка:
— Дедушка устроит тебе нагоняй! — И вытолкала его из комнаты.
— Заходи, папа. — Шерли пропустила отца вперед и вытянула из его рук длинный целлофановый мешок в котором Клементину держал нажитое за двадцать лет: журнал с фотографией Сезара Толедо на обложке, пакет с порохом, смену белья.
— Я приготовлю обед, а ты отдохни здесь! — Она положила мешок на стул рядом с диваном.
— Мне, дочка, отдыхать некогда, надо работу искать. Сандра не говорила тебе, им там…. В шопинге люди не нужны?
Голос Шерли донесся уже из кухни:
— Наверно нужны, он ведь такой огромный!
Клементину проворочался всю ночь рядом с храпящим Аженором, а наутро попросил дочь отвезти его в Центр. Он долго стоял на мраморных ступенях шикарного здания и, задрав голову, смотрел на ослепительно сиявшую в лучах солнца Башню. Голова у Клементину закружилась, и он, сделав несколько неверных шагов, столкнулся со спешащим куда-то высоким мужчиной. Клементину вздрогнул — перед ним — рукой дотянуться — стоял Сезар Толедо!
Сезар Толедо вежливо извинился перед ним и спустился к шикарной машине, ожидавшей у входа. След за ним торопливо шел молодой коренастый мужчина. Молодой человек вдруг обернулся и окинул Клементину брезгливым взглядом.
— Что стоишь? Давай проходи, здесь нельзя стоять!
Машина укатила, мягко шурша новыми шинами, и Клементину вдруг почувствовал страшную слабость и тошноту. В туалете его долго рвало. А он стоял, склонившись над раковиной, и никак не мог прийти в себя от сильнейшего потрясения: «Сезар Толедо стоял рядом со мной! Я мог запросто убить его». Голова Клементину продолжала кружиться... Он вышел из туалета и нашел глазами дочь. Шерли указала на длинную очередь, растянувшуюся на всю длину коридора:
— Они тоже устраиваются на работу. Сандре повезло; ее взяли сразу, а другие сюда месяцами ходят.
— Ничего, я ждал много лет, могу и еще подождать. Но мне нужна именно эта работа, и я все равно добьюсь своего. — Клементину встал в конец очереди. — Ты иди. Домой я доберусь сам.
Проводив дочь, Клементину прижался к стене и терпеливо стал ждать. Он вошел в отдел кадров последним.
— Читать умеете? – Голубоглазый молодой человек смерил его испытующим взглядом.
Клементину кивнул.
— А что еще умеете делать?
— Каменщик я. – Клементину не узнал своего дрожащего голоса. – Раньше и электриком работал. Могу охранником, могу уборщиком. Любая работа – это работа, правильно? – Клементину осмелел и с надеждой посмотрел на строгого молодого человека за конторкой.