— Я не хочу тебя видеть, — сказал он Кларе вместо прощания.
— Не хочешь? – Клара так пристально, так внимательно на него посмотрела, что он не выдержал и буркнул:
— Не могу. Не имею права!
— Глупости! — ответила Клара. – Не волнуйся, я все понимаю.
— Ты не можешь всего понимать, — попытался разозлить себя Клементину. — Меня никто не понимает. А уж ты тем более!
Клара смотрела на него с материнской нежностью и любовью.
— Когда мужчина спит, он беззащитен, как ребенок, — тихо сказала она. — Ты словно бы вернулся в детство, и я видела тебя ребенком. Я поняла, как ты страдаешь. Скажи, разве я могу тебя бросить сейчас одного?
— Забудь об этой ночи. Забудь все, что ты видела, — глухо сказал он. — Считай, что тебе приснился сон.
— Нет! Наоборот, я спала до этой ночи, а теперь проснулась. Посмотри на меня, я тебя люблю.
Он посмотрел, и тут же отвел глаза — так она была прекрасна, доверяясь ему с безоглядностью, но он не мог принять ее дара.
— Не думай, что если я привез тебя сюда, то, значит, люблю, — через силу сказал он. — Просто мужчине... Тем более если он двадцать лет провел в тюрьме... В общем, забудь! Так будет лучше.
— Кому? — удивилась Клара. — Лучше послушай меня... — начала она.
Но он почувствовал, что не выдержит этой пытки. Сколько можно насиловать себя — свою душу, свое сердце, свое тело? Клементину поднялся и поспешил к двери.
— Я знаю, почему ты меня боишься, — сказала ему в спину Клара.
— Если знаешь, отпусти, отпусти. — Попросил он.
— Знаю, почему бежишь, — продолжала она.
— Дай мне убежать, — снова попросил он.
— Но я не такая, как она, — прибавила Клара. — Я тебя не предам. Никогда не изменю. Не бойся полюбить меня, Жозе! Посмотри на меня, у нас нет друг от друга тайн, мы стали с тобой единым целым. Я не знаю, где ты, где я. Даже если ты не скажешь мне, что любишь, я буду знать, что мы любим друг друга. Лгут слова, но тела и сердца не лгут.
Что было ответить на это Клементину? Он мог только солгать, потому что ни за что на свете не хотел сдаться на милость новой любви. Он толкнул дверь и вышел. Но Клара не пришла в отчаяние, как пришла бы еще вчера. Она знала, что любит и любима, знала, что Клементину непременно к ней вернется, и готова была ждать его, ждать хоть вечность.
Аженор сидел с Шерли на крыльце, улыбаясь довольно и насмешливо.
— Чему ты так рад, дедушка? — с интересом спросила Шерли.
— Я кое-что сказал твоему отцу, и теперь он, надеюсь, не натворит глупостей. У нас будет крыша над головой, вот увидишь, девочка.
Шерли ласково улыбнулась. Она любила дни, когда ее дед был в хорошем настроении. При взгляде на деда настроение улучшилось и у нее. А с утра оно было печальным и грустным. Она никак не могла забыть скандал, который устроила ей Сандра, узнав, что Александр приносит ей книги в парк, где она любила сидеть в жару и читать.
— Я тебе не позволю женихов отбивать! – орала на весь парк Сандра. — Он — мой, и только попробуй положить на него глаз!
Шерли, к сожалению, давным-давно положила глаз на Александра, причем сама не заметила, как так вышло. Но она прекрасно знала, что с Сандрой ей не сравниться, и ни о чем даже и не мечтала, обожая Александра издалека.
Александр вернулся домой довольно поздно и был изумлен тем, что родители сидели в гостиной и смотрели какой-то трогательный фильм пятидесятых годов. На столе он заметил отличное вино и всяческие лакомства.
— Этот фильм мы смотрели с отцом, когда только-только познакомились, — объяснила Марта в ответ на недоумевающий взгляд сына.
И Александр понял, что мать отчаянно борется за свое семейное счастье.
— Мамочка! — сказал он, — я хотел бы познакомить вас, да и всех наших знакомых, с моей девушкой. Как ты смотришь на то, чтобы устроить небольшой вечер?
— Я всегда рада устроить вечер, сынок, — ласково сказала Марта.
«Как вовремя Александру понадобился вечер, — невольно подумала Марта. — Сезар не может сейчас от нас уйти. Он всем нужен. Тем более что неизвестно, что с Энрики, с Гильерми...»
Глава 22
Сандра только и говорила о том, что в следующую субботу идет знакомиться с семейством Толедо. Она не уставала говорить, а Бина — слушать.
Бине за последнее время прибавилось хлопот: уходя в отпуск, управляющий оставил ее за старшую. Ей это было лестно, но и ответственность была велика: она отвечала и за персонал, и за порядок в кафе, и за выручку.