— Начальник, я же вижу, что ты мужик правильный, спаси моего мальчика! Я всё, что ты хочешь подпишу!
— Мне не надо всё, мне надо узнать, где второй мешок.
— Да не знаю я, где этот проклятый мешок. — Ферзь закрыл скованными наручниками руками лицо и зарыдал.
Рука Юрия Александровича, зависшая над кнопкой звонка, опустилась. В камеру зашёл охранник.
— Увести, — скомандовал следователь.
Юрий Александрович давно бы закрыл дело, если бы не этот проклятый мешок. Доказательств против Ферзя и его сына было предостаточно: это и показания лейтенанта, который арестовал Ферзя в тот момент, когда тот держал в руках автомат, это и отпечатки пальцев сына Ферзя на рукоятке кинжала и, наконец, признания обоих в том, что они совершили убийство. Если бы нашли оба мешка, то бандиты давно бы уже получили свой приговор и ждали исполнения смертной казни.
А может быть, Ферзь действительно не знал, где находится второй мешок? Может быть, когда он отстреливался от милиции, кто-нибудь из его попутчиков взял да и спрятал мешок? К сожалению, на острове, расположенным посередине болота милиция ничего не нашла. Следовательно остаётся только одно объяснение: мешок утонул в болоте.
Юрий Александрович решил ещё раз допросить свидетелей и заканчивать это дело.
Показания свидетелей ничего не прибавили. Все, как попугаи, твердили заученную историю про поход по местам боевой славы. Следователь прекрасно понимал свидетелей. На их месте он, наверное, вёл бы себя также. Юрий Александрович был участником войны. Он ставил себя на место свидетелей и задавал сам себе вопрос: а смог бы ты на их месте сдать своего боевого товарища, даже если бы он оказался бандитом? "Нет", — отвечал сам себе следователь, — "никогда и не при каких обстоятельствах".
Последней из свидетелей была допрошена жена Ферзя. Собственно это был не допрос, а успокаивание, бьющейся в истерике женщины. Вместо того, чтобы писать протокол, следователь отпаивал несчастную валерьянкой.
— Вот, что, — сказал он ей, — я не буду вас больше мучить. Пойдите в коридор, успокойтесь, а потом зайдёте ко мне, я отмечу вам пропуск.
Маша вышла в коридор и села на стул. Рядом сидела симпатичная девушка с маленьким носиком и, как будто, мраморной кожей.
— Проходите, — сказала ей Маша, — следователь свободен.
— Раз он в кабинете, значит, ещё занят.
Маша не поняла девушку.
— Я его жена, — объяснила девушка. — А вы по делу этого громкого ограбления?
Маша кивнула головой. Неожиданно она поняла, что рядом с ней находится женщина, которая может хоть как-то повлиять на мужа.
— Господи! — взмолилась Маша, — да вас мне сам Бог послал!
Маша, сбиваясь, стала быстро рассказывать новой знакомой свою трагедию. Та кивала головой и внимательно слушала. Подойдя к концу своего рассказа, Маша начала усиленно креститься и кланяться Леночке.
— Всю жизнь Бога за вас буду молить! Помогите! Ведь не виноват он!
— Тише, тише, — испуганно бормотала Леночка, — отойдёмте в сторонку, а то нас здесь могут увидеть.
Когда Коля пришёл домой, то застал в комнате папу и тётю Машу, которая, утирая слёзы, что-то рассказывала. Мальчик понимал о чём идёт речь, поэтому на цыпочках, чтобы не помешать взрослым, проскочил в тёмный угол комнаты, залез на кровать и затих, свернувшись калачиком.
— Значит так и сказала? — переспросил тётю Машу отец.
— Так и сказала.
— Да где же такие деньжищи взять!?
— Иначе их расстреляют, — сказала тётя Маша и снова зарыдала.
— Надо к Василию ехать в Москву, — посоветовал Кузьма.
— И к командиру.
— До Кемерово слишком далеко — не успеем. У Василия тоже вряд ли есть деньги, но одной головой будет больше.
Время на раздумье не оставалось, На работах был оформлен отпуск за свой счёт, билеты были куплены, вещи собраны. Кузьма с Машей давали последние инструкции Николаю:
— Коля, ты мальчик уже большой. Я тебе наготовила на целую неделю…
— Спасибо, тётя Маша.
— Ты смотри за один день не стрескай всё! — добавил отец.
— Мы не на долго, дня на три, — опять забеспокоилась тётя Маша.
— Вот тебе деньги, — Кузьма протянул несколько купюр, — это на всякий случай. Деньги старайся не тратить, они нам сейчас очень нужны. Слышал сколько нам надо?
— Слышал, — понурил голову Коля.
В это время Маша куда-то вышла из комнаты.