- В том, что случилось с Ноем, нет твоей вины, - прошептал Зак.
- Как я мог не видеть, какой он на самом деле? - прохрипел я.
- Самые опасные монстры знают, как спрятаться среди нас. Когда я рос, я жил во многих семьях, которые считались самыми респектабельными и порядочными. Много денег, высокая религиозность и так далее… мой соцработник всегда говорил, что мне повезло, что я живу в такой семье. Я видел много дерьма в этих семьях… они старались, чтобы никто посторонний этого не увидел. И знаешь что? Сначала мне было все равно. Я просто хотел, чтобы они любили меня. Я хотел, чтобы они называли меня своим настоящим сыном, братом или как-то еще.
- Ты рос в приемных семьях? - спросил я, вытирая слезы.
- Большую часть моей жизни. Моя мама оставила меня в туалете продуктового магазина, когда мне было четыре года. Я мало что помню о ней и вообще не помню, чтобы у меня был отец. Я провел всю ночь в той уборной, ожидая, когда она вернется. Когда один из сотрудников проверял туалет, прежде чем запереть магазин, я спрятался за мусорным баком.
- Ты когда-нибудь видел ее снова? - спросил я.
Зак немного выпрямился в своем кресле.
- Нет. Копы, в конце концов, нашли номер в мотеле, в котором мы жили, но она уже давно ушла. Я достаточно долго проработал в медицине, чтобы знать, что она оказала мне услугу. Было много мест, где она могла меня оставить, где меня бы не нашли вовремя.
- Но в то время ты так не думал, - сказал я.
Зак опустил глаза и покачал головой.
-Нет, не думал. Я просто хотел знать, что я сделал не так, что заставило ее разлюбить меня. Когда моя первая приемная семья вернула меня в больницу всего через несколько дней, я подумал, что со мной, должно быть, что-то не так. Потом у меня появилась новая семья, которая планировала меня усыновить. Это продолжалось до тех пор, пока мама не узнала, что беременна… меньше двух месяцев.
- Через сколько семей ты прошел?
- До или после того, как поумнел? - спросил Зак, его голос был немного неровным. По словам, которые он произносил, я мог сказать, что он пытался притвориться, что все это на него не повлияло, но нужно быть мертвым внутри, чтобы ничего не чувствовать.
- Больше, чем я могу сосчитать на обеих руках, - наконец, сказал Зак. - Я помню, как однажды спросил своего социального работника, почему семьи продолжают возвращать меня. Она сказала, что некоторым семьям просто нужны более самостоятельные дети. Мне пришлось поискать информацию, - сказал Зак с резким смешком. - Я был довольно навязчивым ребенком… Мне не нравилось, когда меня надолго оставляли одного. Пока я не поступил в школу медбратьев, я не осознавал, что у меня настоящая проблема. Страх быть покинутым. Это отразилось и на моих отношениях.
- Даже с Киллианом?
- Особенно с Киллианом,- сказал Зак. - Я всегда ожидал, что он уйдет, а когда он этого не делал, я злился. По-настоящему злился. Я наговорил ему кучу гадостей.
- Ты пытался заставить его уйти от тебя, - заметил я.
Зак кивнул.
- Он принял меня со всем моим дерьмом. С тех пор мы вместе.
Он улыбнулся, и я почувствовал, как это потекло сквозь меня, словно вода. Это была первая искренняя улыбка, которую я увидел на его лице.
- Вы поговорили, - сказал я. - Снаружи. - Я попытался напомнить себе не думать о том, чем еще эта пара занималась снаружи.
Зак покраснел.
Реально покраснел.
- Мы поговорили, - тихо сказал он. - Нам еще многое нужно проработать...
- Вы сделаете это, - вмешался я. - Я никогда не видел двух людей, которые были бы созданы друг для друга больше, чем вы с Киллианом.
- А я видел, - ответил Зак. - Я смотрю на одного из них, а другой, вероятно, позволяет Киллиану болтать без умолку на поли-фибер-карбонном жаргоне.
Я поймал себя на том, что улыбаюсь. Ной определенно был моей второй половинкой.
Я не мог не уставиться на Зака, и голос в моей голове спросил, не было ли у меня проблем с математикой. Но я полагал, что не существует такой вещи, когда люди становятся твоей второй половинкой.
- С твоим тунцом все будет в порядке? - спросил Зак.
- Да, все должно быть в порядке. А что?
- Что, если мы с тобой смотаемся в клинику, а потом заедем в продуктовый магазин? Может, мы вместе приготовим нашим мужчинам что-нибудь вкусненькое на ужин?
Нашим мужчинам.
Боже, это действительно звучало хорошо.
Только я знал, что услышал это не так, как хотел Зак.
Но я оставил это при себе и кивнул.
- Я бы хотел, Зак.
- Хорошо, - сказал Зак, затем наклонился вперед, и я понял, что он собирается поцеловать меня снова. Но, казалось, в последнюю минуту он спохватился, изменил курс и вместо этого поцеловал меня в лоб. Затем он пробормотал что-то о том, что собирается сказать Киллиану, что мы скоро вернемся, и быстро вышел.
Ной мой.
Киллиан Зака.
Его и мой.
Не наши.
Так и должно было быть.
Так почему же я чувствовал себя таким чертовски разочарованным?
Глава двадцать шестая
Зак
- Киллиан, - сказал я, прежде чем Киллиан успел открыть дверцу своей машины.
- Да?
Я чувствовал на себе его взгляд, но мне было трудно поднять глаза. - Я поцеловал Лиама сегодня, - прошептал я. Я чуть не поперхнулся от того, как у меня перехватило горло. - Просто так получилось. Это было очень быстро, и я просто пытался его утешить. Я хочу сказать тебе, что это ничего не значило, но...
- Эй, - сказал Киллиан, схватив меня за руку. - Посмотри на меня.
Я отрицательно покачал головой. Я был слишком унижен. Мы с Киллианом, наконец-то, по-настоящему поговорили в то самое утро, а потом занялись любовью, а потом я пошел и все испортил, забывшись с Лиамом меньше чем через час. На самом деле я всего лишь хотел утешить молодого человека, но, каким-то образом, мои губы коснулись его губ, а не щеки, как я намеревался. Я хотел сразу же сказать Киллиану, но с ним был Ной, затем мы с Лиамом отправились за покупками, так что у меня не было возможности. Потом у нас был поздний ланч, и Киллиан пригласил меня пойти с ним на собрание анонимных алкоголиков, а затем выпить кофе с его куратором, Делией. Чувство вины и страх съедали меня заживо все это время.
- Посмотри на меня, - твердо приказал Киллиан.
Я посмотрел. В ту секунду, когда я повернул голову, его губы оказались на моих. Я заскулил под его натиском, а потом практически попытался переползти через подлокотник между нами, чтобы добраться до него.
- Я доверяю тебе, Зак, - выдохнул он мне в рот. - Если бы у меня была возможность попробовать одного из них снова, я бы, наверное, тоже этим воспользовался, - признался он.
- Что не делает это правильным, Киллиан. Мне не следовало...
- Помнишь, что я сказал о том, что знаю, что ты любишь меня ничуть не меньше? - вмешался он.
Я закрыл глаза и кивнул.
-Ты не единственный, кто чувствует то, что, по его мнению, не должен чувствовать.
Признание Киллиана удивило меня... и немного успокоило.
- Нам нужно поговорить с ними, - сказал я.
- Да, - согласился Киллиан. - Мы сделаем это сегодня вечером, после ужина.
- Киллиан, есть еще кое-что, что я хочу сказать тебе, прежде чем мы дойдем до этого. У нас не было возможности поговорить об этом сегодня утром.
- Ладно, - сказал Киллиан, отпуская меня, чтобы я мог устроиться поудобнее на своем месте. Я остался так, чтобы смотреть на него.
- После того, как тебя подстрелили, я так испугался, Киллиан. Так, блядь, испугался. Я не мог выбросить из головы образ того, как ты лежишь, распластанный, и я…
Я позволил словам оборваться, потому что даже сейчас воспоминание о безжизненном теле Киллиана под моими руками, когда я делал искусственное дыхание, вызывало у меня тошноту. Мои коллеги пытались вытащить меня из палаты, когда поняли, что Киллиан был моим партнером, но я оттолкнул их всех и проигнорировал каждого, кто говорил мне, что это противоречит правилам, когда сотрудник лечит любимого человека. В конце концов, они сдались, когда даже заведующий отделением неотложной помощи не смог заставить меня отойти от тела моего любимого. Мы работали над Киллианом минут десять, прежде чем вернули его, и я от облегчения чуть не потерял сознание прямо на месте.