Сказать по правде, в ту единственную встречу, на месте посадки «летающего утюга» Руфи так не довелось рассмотреть черты лица Глерг Лана. Но его огненно-рыжие волосы, вкупе с черным комбинезоном и нарисованным черепом, она запомнила. И вряд ли с чем-либо могла перепутать.
— Что ж, смотрите дальше, — удовлетворенно молвила Зельда и вывела другое изображение — почти идеального куба из неизвестного черного материала.
Руфь всплеснула руками. Хриплый, доселе хранивший гордое молчание, при виде куба не выдержал и вполголоса сматерился. Напарник Зельды хмыкнул, сама же младший вершитель снизошла до более подробного ответа.
— Не вполне понимаю твои слова, — сказала она, обращаясь к Брыкину, — но поверь: узнав об этой штуке, я «радовалась» и «изумлялась» не меньше. Думаю, это и есть источник нашей «аномалии». От этого кубика всего можно ожидать.
— А что это — если не секрет? — робко осведомилась Руфь.
— Не секрет, — молвила Зельда почти добродушно, — смысла нет это засекречивать. Просто предполагалось, что проку от них нет, да и вреда особого — тоже.
— От кого — них?
— А ты не поняла, девочка? Этот куб — одно из сохранившихся изделий цивилизации Творцов… или Создателей. Считается, что эта раса древнее и могущественнее самих Смотрящих; некоторые даже приписывают ей сотворение Галактики.
— Вранье, — не выдержав, брякнула Руфь с характерным апломбом. Совсем как на лекциях Ароновича.
— Что — вранье? — не поняла Зельда.
— Насчет сотворения, — уточнила девушка упрямо, — Вселенная создана Богом, а не какими-то инопланетянами.
— Да-а-а! — не выдержал напарник Зельды и ухмыльнулся, — из какой же дыры вас сюда занесло? Совершенные невежды…
— Вот о дырах мне и хотелось с вами поговорить, — неожиданно нашлась Руфь, — вы, случаем, еще не нашли этот куб?
— Случаем нет, — хмуро ответила Зельда, — куб ничего не излучает… из диапазона, доступного современной технике. Его можно закопать хоть у меня под носом — и я его не найду. А уж такая прожженная крыса, как Глерг Лан, умеет прятать. Как он сам его нашел, я до сих пор не понимаю. Но ведь нашел — и пробудил…
— Кажется, мы знаем, где куб, — заявила Руфь, — и могли бы помочь вам его найти. Но не «за так», вы понимаете?
Зельда Маарн нахмурилась. Посуровел и ее напарник, крепче сжавший свое оружие. Видимо, и исполнитель и младший вершитель думали: «а не подвергнуть ли этих наглецов пытке»? Или пристрелить, чтоб другим неповадно было?
Но Зельда все же совладала с собой. Видимо, не зря она носила более высокое звание, чем ее смуглокожий коллега.
— Допустим, понимаю, — сказала младший вершитель, сцепив пальцы рук и буравя Брыкина и Зеленски взглядом, — и что вы хотите за помощь Конгломерату?
— Во-первых, верните нас домой, — ответила Руфь, — в ту, как вы говорите, «дыру», откуда нас сюда занесло.
— Что ж, вполне ожидаемо. Честно говоря, вернуть вас на вашу планету не только можно, но и нужно бы — причем, без всяких условий. Таковы принципы Конгломерата: разумное существо должно выполнять свою функцию. На своем месте. А не болтаться по Галактике, как дерьмо посреди океана.
Однако… ты сказала «во-первых». То есть, возвращением домой ваши требования не ограничены. Тогда что — «во-вторых»?
— А во-вторых… нам надо поговорить, с Георгием. Обсудить условия… один на один.
— Хорошо, можете отойти… — Зельда на мгновенье задумалась, — шагов на тридцать. И не вздумайте глупить — вы знаете наши возможности.
Едва Брыкин и Руфь отошли на условленное расстояние, Хриплый буквально накинулся на свою попутчицу.
— Ты че задумала, блин? — буквально прорычал он вполголоса и оттого еще грозней, — я думал, такие как ты — умные…
— Какие — такие? — сыронизировала Руфь, — студентки-отличницы? Девушки? Или…
— Ты знаешь, о чем я, — оборвал ее Брыкин, — не прикидывайся.
— Если о моем происхождении, то я скажу вот что. У нашего народа существует поверье, что на каждую тысячу умных детей рождается один дурак. Только я — не тот случай.
— Не зарекайся. Ты понимаешь, в какую хрень ты меня впутываешь? Когда я разрешил тебе крутиться возле меня… в общем, о том, что ты будешь крутить мной, базару не было.
— А ты знаешь другой способ вернуть нас домой? — с ехидцей осведомилась Руфь.
Брыкин молча мотнул головой, а девушка, воодушевленная таким «ответом», продолжила:
— У меня есть план. Помнишь — когда мы подъезжали к стоянке пиратов… банды Глерг Лана? Помнишь? Маленький кубик, уменьшенная копия большого куба, похищенного пиратами — когда мы подъехали к стоянке, он нагрелся. А потом мы удрали… видимо далеко, потому что кубик вновь остыл.
— То есть?..
— …отсюда очевидна следующая закономерность. Чем ближе «наш» кубик к своему… «большому брату», тем выше его температура.
— Одна маленькая поправка, — перебил Брыкин, — кубик не «наш», а мой.
— Как хочешь. В любом случае, вершитель с исполнителем не знают о нем, и, тем более — не знают об этой закономерности. Следовательно, она — наше скрытое преимущество.
— Типа туз козырный за пазухой, — хмыкнул Брыкин, — хитро, хитро…
Ударение в слове «хитро» он нарочито ставил на последний слог.
— То есть, ты поддерживаешь мой план? — голосом, полным энтузиазма и с блеском в глазах, вопрошала Руфь. Но натолкнулась на холодный взгляд собеседника и сникла.
— Фуфло, — коротко молвил тот.
— Не поняла?
— Фуфло, говорю, получается. Одна баба мной руководит, а сама — «от горшка два вершка». Другая баба меня своим бурбулятором приложила. Теперь вот мне еще предлагаешь за ментов впрягаться… хоть и инопланетных. Да пацаны меня порвут, если узнают.
— А…
— А на Землю они нас согласны вернуть и так. Забыла? Хе-хе… как добренький Дядя Степа из старой книжки. Так что пусть сами решают свои инопланетянские дела!
— Ты кое-что забыл, — сказала на это Руфь, — нас сюда попало не двое, а трое. Так что я собираюсь, в обмен на находку черного куба, попросить их спасти Артура.
Пораженный и потрясенный таким неожиданным заявлением, Брыкин на некоторое время даже потерял дар речи. Руфь же, восприняв молчание как знак согласия, продолжила:
— Вытащить Артура — и одновременно накрыть Глерг Лана. Надеюсь, что госпожу младшего вершителя эта идея вдохновит. Мне кажется… нет, я уверена, что люди вроде нее живут одной лишь службой. Может, ее повысят в звании до старшего вершителя…
— Вот ты загналась, Сара… то есть, Руфь. Ты объясни, с какого хрена я должен за эту вершительницу впрягаться? Которая, вдобавок, мен…
— Не за вершительницу, — бесцеремонно перебила Руфь, — а за своего соотечественника. Оказавшегося на чужбине.
— Мажора и долбо… дебила, в общем. Да и какой он мне на хрен соотечественник? Такие «соотечественники» Груздю дачу строили, да по-русски только с третьего раза понимали.
— И что? Выскажи, пожалуйста, все это Артуру в лицо. При встрече. Можешь морду набить. Но…
— …для начала эта встреча должна состояться, — вздохнул Брыкин, как показалось Руфи — мечтательно. Или с сожалением, — блин, умеете же вы людей разводить. И не отвертеться…
— Да не волнуй…ся, — примирительным тоном обратилась к нему Руфь, — тебе же это ничего не стоит. Просто дай мне кубик, а я с его помощью…
— Да понял я, по-нял, — перебил Хриплый, — ниче не стоит, видите ли… Мои понятия для тебя — ниче… А знаешь, хоть пукалку у меня отобрали, но я тебя могу и так зарыть. Вот прямо щас. За базары твои и вообще… А менты эти, космические, не успеют.
— Смысл? — пожала плечами Руфь. Брыкин промолчал, ибо смысла для себя и впрямь не видел. Поэтому, помявшись еще с полминуты, он, все так же молча, протянул девушке кубик.
Тот был не сказать, что холодным; скорее, поддерживал температуру окружающей среды.