Краем глаза он наблюдает за мной. Я притворяюсь, что не замечаю. Так проще.
Постепенно становится свежее. Выбравшись из долины, теперь мы с обеих сторон окружены горами и могучими соснами, в глубине лесов иногда виднеются домишки людей, предпочитающих уединение. Примерно через тридцать километров на пути появляется водопад, из-за которого город и имеет свое название, но Джек Деннингс живет на окраине, в какой-то глухомани.
— Приехали, — говорю я, замедляясь у деревянного почтового ящика с прибитой сверху железной индейкой в натуральную величину. Еще несколько километров мы петляем между соснами по дороге с забором из колючей проволоки, пока наконец не добираемся до дома, за которым видны еще более высокие деревья. Дом — обычный фермерский, растянувшийся на холмистой местности.
Мы выходим из грузовика, подходим к двери и стучим. Внутри слышится отчаянный лай псов, но никто не отвечает. Немного погодя, Трев отступает и прикрывает глаза от слепящего солнца. И показывает на старый двухцветный Форд, стоящий под дубом.
— Может, он на заднем дворе?
Я следую на шаг позади него, когда мы обходим вокруг дома. У ограждения из цепи с огромными кольцами высажены аккуратным рядочком подсолнухи, за которыми растут пышные зеленые растения.
И тогда я слышу его.
Щелчок.
Слишком знакомый.
Во мне поднимается волна страха. Я закрываю собой Трева. Возможно, я смогу спасти его, как должна была спасти ее.
Я инстинктивно разворачиваюсь к источнику звука и второй раз в своей жизни смотрю на дуло ружья.
50
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА НАЗАД (СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ)
Детектив Джеймс высокий, почти два метра ростом, с темными зализанными волосами и в поношенной клетчатой рубашке. Он сидит на мамином диване, и кофейная чашечка в его руках кажется совсем крошечной.
Мама кладет руку мне на плечо.
— Софи, это детектив Джеймс. Он хочет задать тебе несколько вопросов.
Я на них отвечу. Он — безопасен. Он полицейский. Если я просто буду говорить правду, все будет в порядке. Он найдет ее убийцу.
Приходится повторить эти слова в голове несколько раз, прежде чем мне хватает духу переступить порог комнаты.
— Здравствуйте, — говорю я. — Мне лучше сесть? — спрашиваю.
— Здравствуй, Софи. — Он быстро встает, чтобы пожать мне руку, и коротко кивает. У него мрачное лицо, словно он видел многое в своей жизни.
Я присаживаюсь на папино кресло, стоящее напротив дивана, и подворачиваю под себя здоровую ногу. Вытягиваю вперед больную и сгибаю бандаж на колене, только благодаря которому могу сейчас ходить. Мама до сих пор торчит в дверном проеме, сложив руки и глядя на детектива. Мне слышно, что папа ходит по кухне, довольно близко, чтобы услышать разговор.
Детектив Джеймс достает блокнот.
— Софи, ты можешь сказать, кто напал на вас с Миной?
— Нет. Он был в маске.
— Ты видела его прежде?
Я хмурюсь. Он глухой?
— Я не знаю. На нем была лыжная маска.
— Но это был мужчина?
— Да. Он высокий. Выше ста восьмидесяти. И это правда все, что я могу вам сказать о нем. На нем была объемная куртка, не уверена, худой он был или нет.
— Он что-нибудь сказал?
— Не сразу. Он... — Чувствую, как стягивает лицо, пока я пытаюсь вспомнить, и от этого смещаются швы на лбу у линии роста волос. — Он говорил что-то. После того, как ударил меня. Перед тем как отключится, я слышала его. Он что-то сказал Мине.
— И что это было? — спрашивает детектив Джеймс.
Приходится постараться, чтобы вытянуть слова из суматохи страха, боли и паники, что окружали меня в тот момент.
— Он сказал: «Я предупреждал тебя».
Детектив корябает что-то в своем блокноте.
— Кто-то угрожал Мине? Она ни с кем не ссорилась? У нее были проблемы?
— Я не знаю... Не думаю. Я...
— Почему ты не рассказываешь, зачем вы были на Букер Поинт? — перебивает он. — Твоя мама говорит, что вы собирались к вашей подруге — Эмбер Вернон, — но Букер Поинт в доброй полсотне километров от ее дома.
— Мы и ехали к Эмбер, — говорю я. — Но Мине нужно было объехать к Поинту. Она встречалась с кем-то из-за статьи.
— Статьи?
— Она подрабатывает в «Харпер Бикон». — Я замолкаю, крепко сжимая губы. — Подрабатывала, — исправляюсь. — Подрабатывала.
— И она не поделилась с тобой, с кем должна была встретиться? — Скепсис в его голосе заставляет маму ощетиниться, в ней просыпается адвокат.
— Нет. Она и не сказала бы. Говорила, что не хочет сглазить. Хотя была взволнована. Для нее это было важно.