Какое сумасшествие.
Какая глупость. Но как же я за это его люблю.
Мужчина, худощавый, сгорбленный, с морщинистой кожей и тонкими губами, на несколько сантиметров опускает ружье.
— Какого черта вы сюда заявились?
— Я брат Мины Бишоп. Мы хотели поговорить об интервью, которое она брала у вас несколько месяцев назад.
Подозрение сползает с лица мужчины, и он совсем опускает ружье.
— Простите, — хрипит он, протирая лоб. — Здесь сразу не поймешь. — Он кивает на растения. — Детишки постоянно пытаются украсть мое лекарство.
— Мы не за вашей травкой пришли, — говорит Трев, вставая на колени рядом со мной. — Соф, — мягко просит он, и по его лицу я понимаю, в каком хреновом сейчас состоянии нахожусь. Он протягивает руку и ждет, пока я ее приму.
Мои ноги дрожат, когда я поднимаюсь и вытираю щеки рукавом.
— Я не хотел тебя пугать, девочка, — говорит мне Джек Деннингс.
— Ага, плохо вышло.
Он улыбается, словно я пошутила.
— Сожалею о твоей сестре, — кивает он Треву. Трев кивает в ответ, отводя назад все еще напряженные плечи. — Что вы хотели узнать?
— Все, о чем вы говорили с Миной, — отвечает Трев.
— О детстве Джеки. Я показывал Мине ее награды. — Джек печально улыбается. — Она была настоящим самородком. Получила спортивную стипендию. Первая из семьи поступила в колледж. — Его взгляд смягчается, он упирает ружье в землю. Она была моей первой внучкой... замечательная девочка.
— А вы кому-нибудь говорили, что Мина опрашивает близких людей Джеки?
— Нет. Я сейчас редко бываю в городе. Хотя, думаю, Мэтт Кларк был в курсе, потому что как раз у него Мина и узнала мой номер телефона.
— Вы в дружеских отношениях с Мэттом?
Джек сплевывает на землю.
— Не очень. Этот парень был недостоин моей девочки. И совсем испортился, когда отец ушел от них. Бросил заниматься спортом, начал драться, принимать наркотики. Не такого я хотел для нее, так и говорил, но она была себе на уме, моя Джеки.
— Вы допускали мысль, что это его рук дело — исчезновение Джеки? — интересуется Трев.
Джек сужает глаза и говорит:
— Вы с сестрой похожи.
— Она считала, что это Мэтт?
— Не знаю, и не спрашивайте.
— Вы думаете, что это Мэтт? — в лоб задаю вопрос.
— Давайте так, — начинает Джек. — Вам важно убедиться, а мне нет. Пусть Мэтт живет своей жизнью.
— И что случится, если вы вдруг будете уверены в этом? — не могу не спросить.
Джек Деннингс широко усмехается. В его улыбке виднеются просветы на месте выпавших коренных зубов.
— Когда настанет тот день, парнишка станет кормом для медведей в лесу даже прежде, чем его мать поймет, что он пропал.
Меня пробивает дрожь, потому что я вижу, что он не врет.
И отчасти я абсолютно его понимаю.
— Ясно, спасибо, — произносит Трев. — Мы пойдем.
— И не возвращайтесь, поняли? — указывает Джек. — Даже не думайте.
— Ваши растения в безопасности, сэр, — кривится Трев.
Не говоря больше ни слова, он скользит за руль, и я возвращаю ему ключи. Пока не выезжаем на шоссе, даже не получается глубоко дышать. Трев отключает радио и поглядывает на меня краем глаза, одной рукой держа руль, вторую высунув в окно.
Один километр. Второй.
Я тону в молчании.
За все сорок минут, что занимает дорога до моего дома, мы не произносим ни слова. И только когда он тормозит у обочины, я выхожу, и он следует за мной. Идет по подъездной дороге через задние ворота, мимо клумб, в домик на дереве, который он чинил бесчисленное множество раз.
Я забиваюсь в уголок, он садится напротив меня. Тишина сбивает с ног не хуже бури. Я вспоминаю прошлый раз, когда мы были здесь вместе, и не сожалею ни о чем, хотя, наверное, должна.
Все те же полосатые занавески свисают с одного из окон. Их легко мотает послеполуденный ветерок, кружево уже пожелтевшее и облезлое.
— Помнишь нашу первую встречу? — спрашиваю я его.
Он ошарашено поднимает взгляд. Постукивает большими пальцами по коленям, медленно вытягивая ногу. Его штанина задевает мою голень.
— Помню, — наконец говорит он. — Мина несколько недель не замолкала и все рассказывала про тебя. Помню, как радовался, что она завела друга и наконец перестала плакать. Ты поначалу такая тихая была, словно противоположность Мине. — Он улыбается. — Но всегда присматривала за ней. Я знал, что могу на тебя положиться, что ты всегда поможешь ей. Оглядываясь назад, чувствую себя таким тупым, раз не понимал, что вы двое... — Он шумно выдыхает, не то смешок, не то стон. — Так странно думать, что у нас был схожий вкус на девушек. Поэтому она мне и не сказала? — Трев переплетает руки. — Из-за тебя?