— Что это? — тянусь к листку, но замираю.
Это не реклама или купон, как я ожидала.
Это распечатанная на обычной бумаге фотография, и под ней что-то написано.
— Трев. — Я пялюсь на картинку. На слова.
НЕ ВМЕШИВАЙСЯ ИЛИ С НЕЙ СЛУЧИТСЯ ТО ЖЕ САМОЕ
Фото ужасного качества и снято издалека, картинка зернистая. На ней мы с Тревом стоим у фургона, прямо как сейчас. Я прикрываю глаза от солнца, Трев опирается на дверную ручку. На мне черная футболка, в которой я была вчера, а в углу виднеется край дома, где живет Мэтт.
— Твою мать, — ругается Трев. Он осматривается вокруг, будто ожидает, что тот, кто это оставил, наблюдает за нами. Стоянка пуста, за исключением нескольких девчонок, загружающих спортинвентарь в машину тренера.
— Он следит за нами. — Сжимаю кулаки так крепко, что ногти впиваются в ладони. — Это... хорошо. Это доказательство. — Трев хватает листок. Я останавливаю его. — Нет, не трогай его. Нам нужна салфетка или что-то такое.
Я ищу в салоне машины, пока не откапываю тряпку, и аккуратно беру записку за уголок тщательно укутанными пальцами.
— Готово. — Смотрю на него с улыбкой во все тридцать два. — А сейчас нам остается только...
Трев качает головой.
— Что такое?
— Пора позвонить в полицию, Софи, — говорит он. — Сейчас же.
Медленно выдыхаю:
— Хорошо. Ты прав.
— Почему ты вчера не сообщила мне об этих записках? — требует он.
— Потому что знала, что ты захочет пойти к копам, а я хотела сперва поговорить с Эми.
— Ты могла пострадать. Он следит за нами! Почему ты так спокойна?
— Мне нужно было убедиться насчет беременности Джеки. И вообще, ты все время находился рядом. Я знала, что ты не допустишь, чтобы со мной что-то произошло.
Он нерадостно смеется, и у меня в животе все завязывается в узел.
— Ты всерьез в это веришь?
— Да. — Это одна из двух глобальных истин моей жизни. То, в чем я всегда была уверена, начиная с той ночи в больнице, когда он молил меня о прощении.
— Я последний человек, о котором ты должна так думать.
— Я знаю тебя. Дважды одну и ту же ошибку ты не совершишь.
— Господи, Софи, — шипит он, будто я сказала нечто ужасное. — Мы идем в полицию.
— Нет.
— Софи, Богом клянусь...
— Я не отказываюсь от обращения в полицию. Просто ты пойдешь туда один. Увидев меня, детектив Джеймс откажется что-либо слушать.
Я тщательно все обдумала. Но до меня не сразу дошло, что Треву придется делать это в одиночку.
— Ты член ее семьи. Тебя он будет обязан выслушать. Расскажешь, как нашел эти угрозы и флешку в спальне Мины, начал разведывать, а вчера получил эту фотку. Тебе он поверит — если я буду рядом, то все испорчу. Он мне не доверяет. Ты должен быть один.
Трев сжимает зубы:
— Ладно. Я поеду один. А ты сидишь дома и ждешь моего звонка.
— Не могу. Уже пообещала Рейчел сходить с ней на вечеринку.
— Вечеринку? Серьезно?
— Кайл пригласил Рейчел, но она не хочет идти без меня. Если быстро расправишься с детективом Джеймсом, успеешь подъехать к озеру. Обсудим все, что скажут копы. Если захочешь, сможешь даже посоревноваться с Кайлом в пив-понге.
Он выдавливает крошечную улыбку.
— Хорошо. — Из кармана он достает ключи и подходит к водительскому месту. — Только без пив-понга.
— Спасибо тебе.
— Поблагодаришь, когда все закончится, — мрачно смотрит он на меня.
И всю дорогу до моего дома он едет в нескольких машинах позади.
56
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА НАЗАД (СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ)
— Это так срочно? — спрашиваю я, подключая iPod к разъему в машине. — Мы же опоздаем.
— Знаю, знаю, я безнадежна, — говорит Мина, сворачивая с Трассы 99. — Мы ненадолго. Полчаса. И потом сразу к Эмбер.
Всю неделю стояла непогода, но сейчас небо чистое, и вдали от городских огней звезды сияют намного ярче. Я подумываю о том, чтобы опустить окно и высунуться головой наружу, но там слишком уж холодно.
— Так и не поделишься, что вообще происходит? — Я нахожу плейлист под названием «Софи» и листаю песни.
— Пока нет. — Мина дрожит от предвкушения.
— Опять ты со своими странными теориями. — Я закатываю глаза и усмехаюсь.
Мина показывает мне язык.
— Они не странные. Но это произведет фурор. Просто я боюсь сглазить.
— Ты чокнутая.
— Ага, только из нас двоих мозгоправ на быстром наборе не у меня.
В машине воцаряется молчание. Она открывает и закрывает рот.
— Слишком рано? — спрашивает она.
— Нет.
Поглядывает на меня.
— Да, рановато, — признаю в конце концов.