— Да, все в порядке? — решаю поинтересоваться я, хотя знаю, что это весьма глупая затея, потому что она мне не ответит.
— Нет, — отрывисто произносит девушка. — Скинь адрес, куда подъехать, — этими словами она заканчивает разговор, скидывая вызов.Я хмурюсь, убирая мобильник в карман.
Недолго думая, кидаю ей адрес Газа, потому что я точно не собираюсь выходить отсюда ближайшую неделю или даже две.Неохотно открываю дверь и прохожу внутрь.Снова поднимаюсь на студию, где меня ждет мой брат — Скрип — очень хорошей душевной организации чувак, всегда поймет, подскажет или сам же и посмеется.Общаться с ним мне всегда было не в падлу, тем более, если он помогает мастерить и сводить мои треки.
Не успев ступить на порог комнаты, я уже слышу его радостные возгласы.
— Ки-и-ир, это же охуенно! Только смотри, если сделать фон немного потише, чтобы гул расходился, все будет на высоте.Чекай! — я, не успев сказать ни слова, усаживаюсь на диван вместо Адиля, когда тот подлетает к крутящемуся креслу и что-то усердно химичит над панелью.Я начинаю качать головой в такт своему же биту.Соглашаюсь с тем, что голос и в правду звучит хорошо, даже очень.Трек получается таким непринужденным, и даю сотку баксов, что станет хитом, как и два предыдущих.Кажется, все мои лиричные песни выходят в топ Тунца.
Адиль почти смеется, когда слышит резкие и одновременно плавные переходы между эдлибами и прочей полемикой.
— Мне нравится, — стараюсь перекричать музыку, льющуюся из огромный колонок, установленных по углам.Друг часто кивает головой, оголяя оскал.Он продолжает ерзать по звуковой панели, перемещая кнопки.
— В таком случае, укажи совместный продакшн, — слышу язвительный смешок и одобрительно киваю.
Мельком посматриваю на время, что длится чересчур медленно.Кажется, я даже забыл, о чем хотел поговорить с девчонкой тем летом.Но единственная и несправедливая мысль крутилась у меня в голове.Аня сама накрутила себе, что я, блять, ей изменил.Она внушила себе это, как проповедь и не хочет верить другим словам.Возможно, она сама просто хотела слиться и не знала, как, поэтому лучшим способом было напридумать себе и мне, что я виноват, а она попросту попала под горячую руку.Да уж, такая перспектива, вряд ли меня устроит.В конце концов я бы не отказался вернуть ее, потому что я как-никак парень и мне точно нужно справлять свою нужду, но об этом позже.Я понимаю, что она — моя, она должна быть моей и ничьей больше.Меня распирает от ярости, когда я вижу рядом с ней того, кто собирается надругаться над ее щупленьким тельцем.Я хочу, чтобы они знали, что это тельце принадлежит только мне, и только я могу делать с ним, что захочу, потому что до невыносимости люблю каждый его уголок.Руки трясутся от ревности, когда воображаю себе, что у кого-то кроме меня тоже есть такое животное желание и предательская пульсация внизу живота.Становится тошно, думая об этом.Настроение делать что-либо моментально пропадает.
Не отрываясь от невидимой точки в воздухе, слышу расслабленную и слегка непонятную реплику Адиля.Продолжаю залипать в пол, одновременно вслушиваясь в его речь.
— Чувак, ты обязан довести дело до конца.Постфактум, публике зайдет, — он похлопывает меня по плечу, направляясь к черной прозрачной стеклянной двери.
— Спасибо, бро, — жму руку, одновременно доставая телефон из кармана.
«Я у входа,» — уведомление от Ани загорается голубым светом.
— Скрип, не пускай сюда никого, пока я сам не выйду, ладно? — блокирую мобильник, направляясь вслед за другом в коридор.Он усмехается.
— Если Вася узнает, что ты водишь сюда шлюх, он тебя прикончит, — его язвительный смех заставляет меня наигранно нахмуриться и толкнуть его в плечо.
— Ту, которую приведу сюда — самая охуенная из всех девиц, кого знаю, — Скрип вешает свою руку мне на плечо, опираясь об меня.Он скалится, как голодный волк и одновременно смеется.
— Познакомишь как-нибудь, — я одобрительно киваю ему в ответ, и мы расходимся по разные стороны.Быстрой походкой направляюсь к лестнице и почти спрыгиваю вниз.Через минуту я оказываюсь на первом этаже, прибежав с третьего.Прохожу мимо стойки охраны и вылетаю на холодную улицу.Ледяной ноябрьский воздух обжигает мои легкие.
На краю крыльца вижу силуэт девушки, от которой исходят густые клубы дыма.Ловлю себя на мысли, что было бы неплохо тоже перекурить.Опять.Закидываю в рот сигарету, прикрывая рукой, чтобы поджечь тонкую бумагу.На ходу убираю все обратно в карманы толстовки и подхожу сзади к девчонке.
Усмехаюсь, когда замечаю, как она вздрагивает, переводя на меня равнодушный взгляд.По-моему, внешне она изменилась кардинально, а душа осталась такой же невинной и ранимой.И с каждым разом я понимаю, что вернуть ее назад в свою берлогу будет сложнее.И каждый раз косячу по полной, потом отчитываясь.Обещаю, если мы помиримся, я буду таскать ее везде с собой, чтобы не потерять больше, чтобы знать, что мое всегда рядом, что она всегда в безопасности.
— Как дела? — не здороваясь, прерываю минутную тишину.Аня снова поднимает на меня свой спокойный взгляд.Затягивается, кивает.
— Хотелось бы лучше, — ее разочарованный голос разрушает мою картинку ее умиротворения.Наверное, это не характерно для парня чувствовать, как все сжимается внутри от одних только слов.Веду себя, как сучка.
Кстати, за все время ни разу не назвал ее сучкой, ни разу, вообще.У меня язык не поворачивается сказать ей даже в шутку это до боли привычное слово, слышащееся в каждой моей песне.
— Расскажешь? — рискую поинтересоваться я, хотя полностью уверен в том, что она не захочет разводить со мной волынку, а просто обоснует все ее непонятные действия в июне 2017.
Она снова затягивается, слегка опуская голову.Ее короткие черные смоляные волосы спадают на лицо, попадая в глаза, отчего она небрежно откидывает их назад.Мне всегда в детстве казалось, что иссиня-черные волосы только у ведьм и колдунов, но эзотерика прошла, хотя я до сих пор думаю, что что-то мистическое в ней есть, а именно — тело и глаза.Только сейчас понимаю, как хочу ее, снова.Крепко сжимаю челюсть, аж до боли в зубах, чтобы пересилить своё нутро.Все-таки стояк — очень неудобная вещь.И да, я заметил, что она стала меньше одеваться по-поцански, на ней стало больше юбок и платьев, что безусловно радует меня, потому что могу разглядеть ее тоненькие стройные ножки, но с другой стороны — так могу сделать не только я единственный.
Ее рука, обтянутая рукавом тонкой кожаной куртки, тянется через меня, чтобы затушить окурок об песок в специальной урной.Я тоже затягиваюсь настолько глубоко, насколько могу и выбрасываю бычок.
— Пошли? — отталкиваю плечом стеклянную дверь, пропуская Аню вперед.Вижу, как взволнованно она сглатывает и проходит внутрь.
Девушка, что сидит за стойкой, внимательно провожает нас взглядом до конца коридора, после чего мы скрываемся в лифте.
Встаю чуть поодаль от девушки, чтобы поглазеть на нее, пока едем на третий этаж.Видимо, она замерзла и поэтому прячет руки в карманах, сжав ладони в кулаки.Из-за громоздких черных осенних ботинок на тракторной подошве ее ножки кажутся еще тоньше.Жадно облизываю губы, выходя из просторного зеркального лифта.
Протягиваю девушке руку, чтобы она проследовала за мной, не отрываясь.Все-таки, она не знает, что, да как тут устроено.Аня недоверчиво смотрит на меня, оставаясь на месте, но в конце концов вытаскивает ладошку из тесного кармана и подает ее мне.Чувствую, насколько она холодная и такая тонкая, что могу прощупать каждую косточку и сухожилие в ней.Ощущаю некое смущение, когда она плетется позади меня, сжимая мою руку.Наконец, мы заходи в прежнюю студию, где я был пятнадцать минут назад.Слышу неловкий смешок, отчего оглядываюсь и тоже улыбаюсь.Девушка проходит внутрь и просматривает всю панель.
— Скучала за мной? — сам неожиданно для себя спрашиваю и усаживаюсь на тот самый бежевый диван.
— По… — она спокойно ходит по комнате, всматриваясь в каждый уголок.
— А? — непонятливо снова спрашиваю я.
— Говорят, скучают по мне, а не за мной, — поправляет меня она.Я фыркаю, смеясь, и потираю лоб рукой, продолжая следить за девчонкой.