Они с Германом Александровичем были идеальными партнёрами и давними друзьями, понимали друг друга с полуслова или мимолётного взгляда. Им давно стало ясно: чтобы добиться хороших успехов в бизнесе, нужно работать вместе. И вот теперь одному из них пришло в голову меняться, впадать в депрессию и философствовать. Если бы перемены происходили в свободное от работы время – пожалуйста, сколько душе угодно. Но Герман ставил под угрозу их дело, и этого Глеб без внимания оставить не мог.
– Что с тобой происходит? – спросил он, когда довольные клиенты покинули бюро.
Герман поднял на друга отрешённые глаза. На его лице снова красовалось постное выражение:
– Ты о чём?
– Не надолго тебя хватило… Но спасибо и на этом, – в голосе Глеба чувствовалось раздражение.
– Мне нужно идти.
– Гера, – почти выкрикнул напарник. Было видно, он подыскивает слова. – …Я думал, мы с тобой друзья, – с еле уловимой обидой в голосе произнёс он.
– Так и есть, – Герман смотрел в окно невидящим взглядом и, казалось, в этот момент отсутствовал.
– Тогда почему бы тебе не рассказать мне о своих проблемах? Я не понимаю… Ты что, мне не доверяешь? По-моему, я этого не заслуживаю… Гера… Ты меня слышишь? – мужчина возле окна спокойно кивнул головой. – Я каждый день жду подвоха, какого-то твоего нового выпада. Ты понимаешь, что ты меня дезориентируешь? Смешно? Ну, раз тебе смешно… Хотя, наверное, это хороший знак. Признак присутствия эмоций…
– Глеб… – теперь пришло время подбирать слова Герману. – Я не знаю, что тебе сказать. Можешь мне не верить, но я сам не понимаю, что со мной творится…
– Ты влюбился? – вдруг спросил Глеб и внимательно посмотрел на друга.
Они стояли друг напротив друга и молчали. Вопрос Глеба прозвучал просто и неожиданно. Герман даже растерялся. Друг так по-простому, в двух словах выразил его четырёхнедельные метания, что Герману стало невыносимо стыдно за свою трусость перед собственным чувством. Мало того, он и сейчас отказывался в него верить. Мужчина искусственно улыбнулся, потом опустил голову, потряс ею, снова улыбнулся:
– Смешной ты, Глеб, – наконец, выдавил он.
– Обхохочешься, – обиделся тот.
– Нет, правда. Ну, что за странные версии в нашем-то возрасте?
Глеб многозначительно посмотрел на товарища, накинул на плечи плащ и, не говоря ни слова, покинул кабинет.
Вопреки данным себе обещаниям, Герман вышел на станции «Смоленская» и уже двадцать минут бороздил площадку перед входом в метро, размышляя над разговором с другом. Он несколько раз пересёк многолюдную площадь, сканируя внимательным взглядом спешащих граждан, съел мороженое, купил в киоске газету, раз двадцать посмотрел на часы, так и не поинтересовавшись временем, и, наконец, остановился недалеко от небольшой группы людей, продающих на парапете разную мелочь.
– Дядя, купите кота, он очень умный, – вдруг услышал Герман за спиной. Мужчина обернулся и увидел девочку лет шести-семи, которая стояла возле плетёной корзины, из которой выглядывал тощий котёнок. – Вы не смотрите, что он такой худой. Просто он много бегает!
– Настя, не приставай, – одёрнула девочку полная женщина, продававшая пирожки с капустой, – зачем мужчине кот? Извините…