ОТКРОВЕНИЕ
Кэт сидела в дальнем углу зала и в такт музыке покачивала ногой. Её внимание было обращено в сторону небольшой площадки, где в ритме танца весело дёргались разгорячённые сослуживцы. Ната помахала ей рукой, приглашая присоединиться. Кэт скривила нос и покачала головой, давая понять подруге, что не настроена танцевать. Она уже несколько раз хотела покинуть вечер по-английски, но Наташа умоляла не оставлять её одну. Хотя насчёт «одной» она явно хитрила. Ната и одиночество не сочетались по определению. Даже если бы девушка захотела этого, у неё ничего бы не получилось. Раскрасневшаяся подруга подбежала к столику и плюхнулась на стул. Тут же подлетел Олег, довольно симпатичный парень из отдела продаж, и присел перед Наташей, положив голову ей на колени.
– Наточка, я только начал делать успехи в сальсе, и вы меня покидаете! Это нечестно! –
обиженно сказал он и бросил в сторону Кати взгляд, просящий поддержки.
– Олежка, я устала, правда. Дай передохнуть!
– Потом отдохнёшь, – Кэт решила помочь парню. – Иди, пока музыка хорошая!
– А сама почему не пляшешь? Хитрая какая! Тем более что ты бальными танцами занималась. Хочешь сальсу, – обратилась она к Олегу, – её пригласи!
– Нет, нет, нет, – поспешила занять оборонительную позицию девушка. Я сегодня не настроена. Даже не просите!
– Ладно… Сиди и мечтай! Пойдём, но это в последний раз. Потом буду танцевать только медленные! – Наташа подхватила довольного парня под руку и увлекла к площадке.
К одиннадцати часам ночи подруги оставили шумный коллектив и уединились в небольшом кафе, где негромкие обволакивающие звуки музыки приятно расслабляли и настраивали на доверительную беседу. Они заказали виски-колу и медленно подбирались к той кондиции, когда начинаешь выворачивать наружу самые дальние уголки души.
– Олежка симпатичный, правда? – Наташа смотрела пьяными глазами, как её трубочка гоняет оставшуюся в виски льдинку.
– Ничего, – коротко ответила подруга.
– Молодой очень, восемь лет разница. Если бы не этот факт, я бы его осчастливила.
– Перестань. Восемь лет – это не разница, – не согласилась с ней Кэт. – Тем более для того, чтобы осчастливить, – она хихикнула и тихо икнула.
– Кто бы говорил! Я хоть как-то жизнь свою разнообразить пытаюсь, а ты? Тебе тридцать девять лет…
– Это обязательно говорить?
– …ты красивая умная баба, но недолюбленная, а потому… – Ната отхлебнула из стакана и сдвинула плечами.
– Что потому? Говори, раз начала!
– Что тут говорить? У тебя глаз не горит… Вечно какая-то напряжённая, зажатая, закрытая на все пуговки и замки от внешнего мира.
– Ну, прости, какая есть, – обиделась Катя. – И потом, я не девочка, чтобы у меня глаза блестели…
– Да. Мы, увы, не так молоды, как хотелось бы, но жизнь продолжается… Неужели у тебя нет никаких желаний? Только не надо мне говорить о том, что ты хотела бы, чтобы дочь хорошо закончила школу и поступила в институт. Или чтобы Вовик защитил новую диссертацию. Я спрашиваю о твоём личном желании.
– А у тебя есть? – осторожно поинтересовалась Катя.
– У меня? Сколько хочешь! Сейчас я осваиваю йогу, то есть на полпути к исполнению желания под названием «Гармоничное сосуществование с окружающим миром».
– А до йоги какое у тебя было существование? – с иронией спросила Катя.
– Потребительски-эгоистичное, – серьёзно заключила Наташа. – Ещё я хочу прыгнуть с парашютом… – девушка хитро сощурила глаза, – и найти богатого, но ненавязчивого любовника.