– Кто вы? Я вас знаю? – девушка почему-то говорила шёпотом.
– Я Герман, – он протянул ей руку с красивыми длинными пальцами. Она обхватила их своими нежными маленькими и почувствовала, как нитка тока пробежала через прикосновение.
Смутившись, поспешила одёрнуть руку и неловко улыбнулась:
– А отчество?
– Александрович. А вы?
– Я – Кэт… То есть Екатерина Семёновна… Можно просто Катя.
– Так просто… Катя, – ей показалось, что он произнёс её имя с удовольствием. Ещё никогда его так не произносили. Из его уст оно звучало почти интимно, будто выговаривая его, он знал её всю, от макушки до кончиков пальцев. От такой догадки у неё закружилась голова и пересохло во рту. Девушка поспешила отпить остывший кофе. Нужно было срочно взять себя в руки.
– Я тут…вот… принесла рекламный набросок. Вернее, это наш вариант в законченном виде, – голос не хотел слушаться, подскакивая на каждом слове в сбивающейся интонации.
– Кто это придумал? – Герман держался превосходно. Он вдруг почувствовал в себе взрывную энергию, почти как в молодости, когда с восхищёнными глазами и невообразимыми идеями хотел покорить мир. Только теперь эта сила не была направлена на объекты извне. Она обжигала внутри. Растекалась по всему телу, проникая в самый центр сердца и сжимая его дурманящими приступами аритмии.
– Я… Вам не нравится?
– Я в восторге!
– Но… Но мне сказали, что слоган не слишком…
– Наоборот, он мне особенно близок, – вдруг выпалил Герман, удивляясь своей смелости. Его распирало от радости, как нашкодившего мальчишку, который избежал наказания.
– Мне кажется, или вы иронизируете? – в голос девушки просочились обидные нотки. – Если что-то не так, вы скажите прямо, и я всё исправлю. – Она пыталась не смотреть на него, скользя смущённо-растерянным взглядом то по его рубашке, то опуская глаза на руки или переводя внимание на бумажный макет.
– Ни в коем случае, – его голос сделался почти нежным. – Простите меня, если я выразился слишком откровенно. Но я сказал правду…
– Я лучше пойду, – вдруг произнесла она и встала. – Как примете окончательное решение…
– Я уже его принял… Реклама нам подходит. Спасибо за оперативность и креатив… – быстро заговорил мужчина и тоже поднялся.
Герман в панике перебирал в голове фразы, способные удержать её хоть на минуту. «Сказать, что уже однажды видел её и даже преследовал, было бы верхом глупости и самонадеянности. Попытаться пригласить пообедать – банально… И выглядело бы не совсем профессионально. Такой шаг может испугать её. Что делать?» – вопрос Чернышевского стал для него актуальным, как никогда раньше.
– Спасибо, – девушка улыбнулась. – Если честно, я не ожидала, что из этого что-нибудь получится. Я нарисовала его в полусонном состоянии, несознательно, сама не знаю, как так получилось, – сказала она и испугалась неуместной откровенности. Какая разница директору агентства, как она дошла до своей гениальной идеи? Но его лицо вдруг просияло.
– Получается, ваше подсознание лучше знало, что вам нужно. А, может, интуиция? Со мной тоже такое случается… Особенно в последнее время…
Катя смотрела во влажные серые глаза и не верила своим ушам. Он так просто, почти фамильярно разговаривает с ней, шутит, улыбается. А ведь её директор предупредил: «Будь предельно сдержанна и точна. Там лишних слов не любят». Может быть, она снова спит? Или сходит с ума… Нет! Человек, который не выходил из её головы уже два месяца, сейчас стоит перед ней, как рождественский подарок. Такой красивый, притягательный, надёжный… Но как она может так думать? Она ведь его совсем не знает. Или знает? Может, она была знакома с ним в прошлой жизни? Ощущение «своего человека» не покидало её ни на секунду. От него исходило тепло, которое пьянило и подчиняло волю и разум. Что ей делать? Как себя вести? Бесспорно, он её помнит: она это чувствует. Но что дальше? Нужно ли, чтобы было это «дальше»? «Нужно, нужно, нужно» – эхом выстукивало сердце. Теперь он ей нужен, как воздух… На мгновенье она ощутила безграничное счастье, но острый страх тут же сковал тело. Чувства сцепились внутри в жестокой борьбе, вызывая слабость и головокружение. Кэт ощутила, как нервная тошнота подходит к горлу. Она глубоко вдохнула, посмотрела на левое запястье, где притаились массивные мужские часы, и выпалила: