А после Кир говорит, что нам надо переехать в гостевую спальню. Меня разбирает приступ злого смеха. Так вот, о чём беседовал с ним отец. Наша крошка пожаловалась кому-то, что её права ущемляют. А Кир, поджав хвост, готов выполнять требования семьи. Слухи и сторонние домыслы ведь важнее, не так ли?
— Ты можешь остаться здесь, — говорю зло. — Я просто поменяюсь с ней местами.
— Не начинай, Мари. Я буду жить с тобой, и это не обсуждается, — он тоже в ярости, но в его голосе всё же больше усталости, чем злости.
— Прости, — утыкаюсь лбом в его грудь. Подумав, добавляю. — Но ведь не из-за комнаты же ты так разозлился? Какие у нас еще плохие новости?
Кир рвано выдыхает, явно не хочет говорить. Но я и так приблизительно догадываюсь, о чём речь.
— Я не знаю, как мне быть, Мари, — впервые вижу слёзы на его глазах. Но он быстро смаргивает их.
— Я не могу решать за тебя. Но ты знаешь, чего хочу я, — отвечаю глухо.
— У отца какие-то важные переговоры с семьёй Алии. Он требует, чтобы она понесла как можно скорее, ему необходим этот контракт и что-то ещё. Связанное с политикой.
— Это твоя жизнь и твой выбор, — выходит как-то уж слишком грустно, но иначе никак.
— Ты говорила, что есть какие-то дни, в которые зачатие наиболее вероятно. Я мог бы, ну… Только в эти дни.
— О, нет, Кир! Даже звучит как бред! Можно я буду трахаться с твоим другом Джавадом исключительно по воскресеньям?! Остальные шесть дней в неделю я буду только твоя! — я в бешенстве от его предложения. — Это торг с дьяволом.
— Ты хочешь Джавада? — тут же рычит на меня Кир.
— Ты знаешь, кого я хочу. Это был просто пример. Не самый приятный, согласись?
— Никогда не делай таких примеров, — он затыкает мне рот поцелуем, будто боится, что я скажу ещё какую-нибудь гадость.
Мы больше не обсуждаем эту тему. Я собираю вещи и сразу пакую их в мусорные пакеты, ничего мне нужно. Да, это по-детски. Но хотя бы так я могу выплеснуть свою злость. Жаль, он не может видеть злорадного торжества на лице такой славной девчушки, когда она перебирается в мастер-спальню.
А ночью он уходит к ней. Ненадолго. Но этого вполне достаточно для меня и моего разорванного в клочья сердца. Вернувшись, Кир обнимает меня, ласкает, вымаливает прощение. А мне настолько тошно от рук, только что трогавших другую, что я впервые за всё это время не хочу его. Просто лежу и жду, когда он закончит.
— Прости, — шепчут губы, которым больше не верю. А я лечу в бездонную пропасть, настолько глубокую, что со дна не видно звёзд.
КИРАМ
Отец ставит меня перед невозможным выбором. Я ненавижу себя за то, что делаю, но подчиняюсь. Просто поиметь собственную жену, ничего же такого? Сложно. Невыносимо. Не тот запах, не тот звук, всё не то. Да и сама Алия как неживая подо мной. Даже не дотрагивается до меня, и я рад этому. Механические движения без капли души. Долго отмываюсь в гостевой ванной после, прежде, чем вернуться к моей девочке. Руки дрожат. Зайти в нашу спальню страшно, стою перед дверью, не решаясь открыть её, уговариваю себя, что ничего страшного не произошло. Это просто секс, она поймёт. Расплата настигает мгновенно — в моих руках словно кукла, вместо живой девушки. И что бы я ни говорил, она не реагирует. Такая же неживая, как и Алия полчаса назад.
Утром Мари не встаёт проводить меня, и я надеюсь, что ей просто нужно время. Когда в университете подключаю трансляцию, вместо нежного голоса моей девочки слышу опостылевший слащавый голосок жены.
— Где Мари и откуда у тебя микрофон? — спрашиваю грубо.
— Она сама дала мне, — говорит испуганно.
Отключаю связь, лучше уж справлюсь сам. Ответ на второй вопрос не заставляет себя ждать. Система слежения сигнализирует, что Мари едет на яхту. Хочется бросить всё и догнать её. Но я не могу. Очередное моё «не могу» между нами. А вместе с ними множество её «не хочу». И вот мы уже на разных берегах. Когда этот адский день подходит к концу, машина Мари всё ещё на пристани. Велю Турабу ехать из офиса туда. Наверное, это хороший вариант, пожить пока на яхте. Развести этих кошек по углам. А там, глядишь, Алия забеременеет, Мари простит меня. И всё наладится.
Поднимаясь на борт, размышляю, что нужно сделать, чтобы вернуть всё как было. Она же не устояла один раз, значит, сдастся снова. Я умею ждать. Нахожу свою девочку, свернувшуюся клубочком на кровати. И мы возвращаемся к исходной точке нашего путешествия: