Однажды, после особо неприятного столкновения с Алией, которая уже в открытую начинает качать права, заявляя, что она здесь жена и законная хозяйка, я срываюсь и уезжаю на нежно любимый мной секретный пляж. Одна. В этот раз Кир даже не звонит мне. Неужели доверяет? Зря. До сих пор достаточно тепло и желание окунуться в воду просто непреодолимое. Я скидываю одежду — пляж пустынен, как и всегда. Аккуратно, ежеминутно поскальзываясь на осклизлых камнях, захожу в воду. На самом деле здесь действительно опасно плавать, волны бьются об огромные валуны, закручиваясь с небывалой силой. Но это меня не останавливает — немного экстрима никому не повредит, правда же? Плаваю долго, уже порядком устав, забираюсь на спину ближайшего «дива» и прошу его исполнить моё самое заветное желание. Медитирую, разглядывая такую безмятежную морскую гладь, и незаметно для себя засыпаю. Просыпаюсь резко от громких криков. Недоумевая, кто бы это мог быть, осторожно выглядываю из своего укрытия. Я лежу на пологом склоне скалы и с берега меня не видно. Увидев, что это всего лишь Кир в сопровождении водителя, выбираюсь из своего укрытия и плыву назад на берег. На мне только чёрное кружевное белье, поэтому с опаской поглядываю на Тураба, прежде чем выйти из воды. Он понятливо отворачивается, и я с немалыми усилиями выбираюсь на песок. Кир страшно зол, это понятно по тому, как нервно дергаются его ноздри и по шумному дыханию. Я же спокойно одеваюсь и подхожу к нему. Ну не убьёт ведь он меня, в самом деле?
— Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда мы нашли здесь только твою одежду? — шипит на меня яростно, схватив за предплечье.
— В квартире нет бассейна, а мне захотелось поплавать, — отвечаю как можно беззаботнее, в то время как мои глаза жгут злые слёзы.
— Про то, что можно пойти в спа и поплавать там, ты, конечно же, забыла… — устало говорит он, обнимая меня. Я киваю, и одна непрошеная слезинка все-таки срывается с ресниц, размазываясь по нашим щекам.
— Не плачь, — просит Кир, пальцем стирая её подружку. — Что она тебе сказала?
— Ничего нового. Всё в порядке.
Он только тяжело вздыхает, и мы покидаем моё убежище. За рулём я успокаиваюсь и к моменту, когда возвращаемся в город, могу мыслить более или менее трезво. Останавливаясь на парковке у дома, не глушу двигатель.
— Кир, я хочу жить в доме или на яхте. Можно в риаде. Но не здесь.
— Мари, ты же понимаешь…
— Я все понимаю, Кир. Я так и сказала: Я хочу. Не мы. Ты можешь остаться с ней.
— Это только до родов, — бесконечно грустно говорит он.
— Конечно, — невесело усмехаясь, отвечаю ему в тон. Мы оба знаем, что это навсегда.
Кир, поцеловав меня на прощание, выходит из машины, я же какое-то время раздумываю, куда податься. Решившись, резко стартую с места, подрезаю маленькую красную машинку, возмущенно засигналившую в ответ. Я еду в риад. Как можно дальше от них, от него.
Риад встречает пустотой и пылью, здесь явно требуется нехилая уборка. И это как раз то, что мне сейчас нужно. Вожусь с тряпками и средствами для мытья, освобождая голову от хоровода депрессивных мыслей. Методично отмываю кухню, свою старую спальню. Когда раздумываю, стоит ли приступать к тренажёрке, или оставить до завтра, раздаётся звонок в дверь. Я никого не жду, поэтому приходится надеть никаб и абайю, прежде чем выйти к воротам. С удивлением нахожу там всё того же паренька-доставщика, который исправно носил нам еду, когда мы ещё жили здесь с Киром. Он кивает мне с задорной улыбкой, как старой знакомой, и вручает пакет с горячим обедом. Кирам всё так же заботится обо мне… И от этого в разы хуже, чем если бы он просто забыл о моём существовании. Миллионы «если бы» и сожаление о возможном, но так и не наступившем счастье, разрывают сердце.
Несколько последующих дней протекают в унынии и одиночестве. Но потом я собираюсь с мыслями и силами. Он отпустил меня. Пока что недалеко, но отпустил. Осталось дожать.
КИРАМ
Алия позвонила мне, когда я ехал из университета в офис. Требовала поговорить с Мари, якобы та унижает её и не даёт прохода. В то же время пришло сообщение о передвижениях Мари. Поняв, куда она едет, и, судя по скорости передвижения, в весьма взбешённом состоянии, я запаниковал. Велел Турабу отправляться вслед за ней. Когда мы спустились с водителем на пляж, и он сказал, что здесь её одежда, но её самой нет, в том числе в воде — это просто убило меня. Она раз за разом убивает меня. Я кричал как раненый зверь, оплакивая мою девочку, а она… Она просто плавала. Это невыносимое создание сделает меня седым уже к двадцати пяти. Но другую мне не надо, вот в чём беда.