Выбрать главу

В этом отрывке из трагедии Николая Доризо «Третья дуэль», равно как и в стихах «Арина Родионовна» или «Профиль Пушкина в Дагестане», поэт стремится донести до нас своего Пушкина, в чем-то главном совпадающего с Пушкиным каноническим, традиционным, но с новыми красками и светотенью. Надобно тут отметить, что Доризо, автор крупных эпических полотен, в том числе и поэмы о Пугачеве «Место действия — Россия», великолепно знает и — что не менее важно — чувствует историю, прежде всего — историю России. Он свободно ориентируется в море нашей безбрежной Пушкинианы, изучил последние достижения в этой области — работы Ободовской и Дементьева, Н. А. Раевского, продвигаясь дальше уже с помощью художественных, интуитивных лоций.

В поэме «Третья дуэль» (откуда приведен в этой книжке отрывок) Доризо лишь единожды показывает самого Пушкина: образ его складывается из размышлений, реплик, откликов окружающих поэта — жены Натальи Николаевны и ее двух сестер, пылко-благородного Михаила Юрьева (в облике которого угадываются черты другого великого поэта — Лермонтова), коварного Геккерена, самовлюбленного Дантеса и множества других. Сходный прием некогда использовал блистательный наш писатель Михаил Булгаков, когда создавал драму о Пушкине «Последние дни». Тем самым автор уходит от опасности передавать «от себя» безграничный мир Пушкина, давая его портрет отраженно, через косвенные разноречивые характеристики.

Пушкин, его творчество принадлежат всем. Другое дело, однако, что каждый читатель, сообразно своим возможностям и интересам, черпает из пушкинского творчества собственной тарой: ведром или наперстком. Стихи Николая Доризо о Пушкине обладают важной «учительной» силой: они расширяют нашу любовь к Пушкину, а значит, и понимание его.

Для Николая Доризо характерно свободное передвижение по шкале времени — от эпохи Екатерины II и Пугачева и до наших дней. И все же его главные поэтические высоты связаны с современностью. В свое время вся страна пела песни на его стихи: «У нас в общежитии свадьба…», «Помнишь, мама моя, как девчонку чужую…», «На тот большак, на перекресток…», «Почему ж ты мне не встретилась…», «Ну, что ж сказать, мой старый друг, мы в этом сами виноваты…». Поныне заслуженно долгой жизнью живет стихотворение Доризо «Взрослые дочери», которое, став песней, приобрело всенародную любовь и признание. Это поистине народный эпос, где и драматизм прошедших лет, и боль и горечь утрат, и надежда на будущее…

Нас наша молодость В годы военные Долго ждала, заждалась, Может, поэтому Очень нам хочется Видеть счастливыми вас.

Николай Доризо воспевает стойкость человека, его красоту и благородство. Но одновременно он пишет о том, что за эту человеческую красоту и — в конечном счете — за счастье необходимо бороться. Чтобы через всю свою жизнь, с юных лет, человек достойно нес это гордое звание.

Олег Михайлов

СТИХИ В УХОДЯЩУЮ КНИГУ

Боюсь я чистого листа, И, очевидно, неспроста. Завидую               безгрешным графоманам. Ох, как наивна Одержимость их. Они      в забвенье                     тешутся обманом. Что каждый звук их — Гениальный стих. Боюсь          моих стихов Из книги новой. Когда на ней Написано:               «В набор». Уходит               недосказанное слово. Не завершен               заветный разговор. Уходит книга. Все,       что в ней сказалось, Не то,          не так. Я в ней обидно мал. Как будто жить мне Час всего осталось, А главного               я людям                             не сказал. Встревоженный, Взволнованно молчащий. С собой               я долгий разговор веду. Чтоб        на подножку                             книги уходящей Хотя б строка Вскочила на ходу.

СЛАВА

Бойся, друг, Над людьми Своего превосходства, Даже если оно — Ум твой и благородство. Бойся славы. Извечной отравы лукавой, — Если ты от людей Изолирован славой. Даже если ты ходишь В поэтах заглавных, В каждом встречном дому Равным будь среди равных. Слава — не дифирамбы тебе и не гимны, А любовь твоя к людям. Что стала взаимной. Но порою бывает она и такая. Что возвысит тебя. От людей отдаляя. Ничего нет опасней, Если думать о счастье. Одиночества славы, Одиночества власти.