Кэтрин взглянула на себя в большое зеркало и подумала, что покрасить волосы она может и дома, а стрижка не так уж сильно и отросла…
— А вы новенькая? Та самая женщина-врач, которая въехала в дом на Рокивуд-стрит? — поинтересовалась девушка с кофе.
Кэтрин захлопала ресницами:
— Очевидно, да.
— А какая дорога вас к нам привела? — поинтересовалась дама-администратор.
— Извилистая, — ответила Кэтрин, может быть, несколько резковато. Растерянность сменилась раздражением. Куда она попала, на ток-шоу или в парикмахерский салон? — Я хотела подстричься и покрасить волосы. Вы предлагаете такие услуги или я ошиблась дверью? — поинтересовалась она с вызовом. Она не привыкла к тому, что парикмахеров нужно ставить на место. Но если действительно нужно — что ж, она готова.
В крайнем случае всегда можно уйти с гордо поднятой головой. Кэтрин искренне надеялась, что это не последнее подобное заведение в достославном городе Огдене.
— Ну конечно, — почти обиженно сказала девушка с кофе. — Меня зовут Андреа, и я с удовольствием вами займусь. — Она сделала еще один глоток кофе. На лице у нее было написано «все равно больше делать нечего». — Итак, чего изволите?
Кэтрин попросила убрать длину и осветлить волосы на два тона. Это будет гармония. Более решительная стрижка — и более женственный цвет. Когда-то бабушка убеждала ее, что с такими пропорциями — узкие плечи, длинная шея, — нельзя носить короткие стрижки и высокие прически. Кэтрин в пику ей коротко подстриглась, и оказалось, что это — ее прическа. С длинными волосами, какими бы густыми и пышными они ни были, она проигрывала себе новой. Теперь в ее облике появилось что-то воинственное. Если бы не мягкий, медовый цвет волос, она бы выглядела, может быть, излишне агрессивно. Хотя в ее ситуации это вовсе не лишнее. Потому что сейчас ей нужна вся ее сила и вся решимость. Непонятно, почему сейчас, ведь самое трудное вроде бы позади, но именно такое убеждение выплыло на поверхность сознания. Ладно, в этой ситуации грех не довериться чутью, если не послушать его — можно и беды нажить, а послушаешь — так, может быть, и будешь готова к трудностям.
— А визажист у вас работает? — спросила Кэтрин, рассматривая в зеркале свое новое лицо.
Конечно, новым в полном смысле слова оно не стало, но и прежним его назвать уже было нельзя. Что-то изменилось. Неуловимо, но сильно. Да, жизненные испытания действительно оставляют свои отпечатки. И дело не в прозрачно-голубых тенях под глазами, не в тоненьких морщинках, которых раньше, кажется, не было, — дело в новом выражении, в той сосредоточенной, очень женственной силе и каком-то дьявольском упрямстве, что проявились в ее чертах. Может быть, всему причиной открытый теперь лоб и подчеркнутые скулы… Но вряд ли, вряд ли.
Скорее уж из зеркала глядит новая Кэтрин. Женщина, которой прежде не было — и которая стала теперь на место униженной, покорной Кэтрин. До свидания, малышка Кэтти Данс, миссис Дэвид Энтони Данс. Здравствуй, новая я!
Кэтрин так углубилась в свои размышления, что не расслышала, что ответила ей девушка-без-кофе Андреа. Она не постеснялась переспросить.
— Да говорю же: нет, была одна, да сплыла, как говорится. Так что красимся сами.
— Понятно.
Рейд по косметическому салону Кэтрин совершала в темпе какого-то быстрого латиноамериканского танца. Не дело это, но она твердо решила, что уже сегодня отправится на работу при макияже, и решения этого менять не собиралась: хватит и того, что вчера все ее планы полетели в тартарары.
Косметика — загадочное явление природы, почти как украшения: денег выкладываешь кучу, а взамен тебе дают пакетик, который занимает не так уж много места в пространстве… Кэтрин получила такой пакетик — и почувствовала себя женщиной. Господи, как давно она этого не ощущала! Почти забыла, как это волнующе, легко и сладостно! Говорить вещи, едва ли связанные между собой человеческой логикой, тратить большие деньги на маленькие предметы — прелесть…
Она явилась в больницу в прекрасном расположении духа и минута в минуту к началу рабочего дня. Точнее — все-таки за три минуты.
Их она и использовала, чтобы подвести глаза, ресницы и накрасить губы.
Конечно, когда наносишь макияж, пусть даже настолько простой, в безумной спешке, и особенно — непривычной рукой, неизбежны некоторые ошибки… Кэтрин не почувствовала ожидаемого удовлетворения: линии получились шероховатыми, неровными, лицо, конечно, стало ярче — но теперь это было уже совсем незнакомое лицо.