— Я знаю. Все так поступают. Но на этот раз это была не только развлекательная, но и деловая поездка. Мне должны были звонить в мотель по делу. Кроме того, я был уверен, что за мной никто не следит.
— Когда же вы узнали о слежке?
— Все эти подробности вам знать не обязательно, — раздраженно сказал Баффин. — Вы просто должны сегодня сделать то, что я вам поручил. И сделать это хорошо!
— Ладно. Попробую. Сейчас мы едем к Конни?
— Правильно.
— И Конни собирается вручить мне деньги?
— Да.
— Почему же Конни не может просто дать вам эти десять тысяч? И вы отдали бы их шантажисту! Или передали их мне…
— Она хочет, чтобы я при этом играл определенную роль.
— Какую?
— Я должен участвовать в переговорах с шантажистом. И помочь вам нагнать на него страх.
— Не нравится мне все это! — сказал я. — Я хотел бы действовать самостоятельно.
— Вы получили пятьсот монет за один вечер.
Делайте свое дело, а я буду делать свое! — отрезал Баффин.
Мы повернули на Гранд-авеню и остановились перед отелем «Монарх».
Баффин повернулся ко мне и сказал:
— Вы можете узнать Конни. Если узнаете, не показывайте вида.
— Разве мы раньше с ней встречались?
— Может, и так. Вы могли где-нибудь видеть ее.
— На экране? — спросил я. — По телевизору?
— Где-нибудь, — ответил он, паркуя машину. — Пошли.
— Вы уверены в том, что хотите, чтобы я поднялся с вами?
— Абсолютно уверен. Конни даст вам деньги. Вы отдадите их шантажисту.
Баффин посмотрел на свои часы. В течение последних десяти минут он смотрел на часы несколько раз.
В отеле мы на лифте поднялись на четвертый этаж.
Баффин шел впереди. Остановился возле какого-то номера и постучал в дверь. Почти немедленно ее нам открыла одна из самых красивых женщин, каких я когда-либо видел на экране или в жизни.
— Хэлло! — сказал Баффин.
— Хэлло! — сказала она.
Баффин представил меня:
— Это частный детектив.
— Входите, — пригласила женщина.
Это был дорогой и безликий гостиничный номер.
— Ее зовут Конни, — представил мне женщину Баффин.
— Здравствуйте! — сказал я.
— Может быть, вы сядете, — пригласила она. — Хотите что-нибудь выпить?
— Не думаю, что нам стоит сейчас пить, — раздраженно сказал Баффин и снова взглянул на свои часы.
— Детектив знает, что он должен делать? — спросила Конни.
— Да, — сказал Баффин.
— Нет, — сказал я.
Конни перевела взгляд с одного на другого.
Я объяснил ей:
— Мне сказали, что я должен вручить какому-то человеку десять тысяч долларов. Что я должен получить взамен?
— Скажи ему сама, Конни! — попросил Баффин.
— Вы должны получить у него фотографии, снятые возле «Рэстебит-мотеля» неделю назад, шестого числа, приблизительно в девять тридцать утра. На фотографии изображены я и Николас Баффин. Он помогает мне сесть в машину. Наши лица видны очень хорошо. Кроме того, отчетливо виден номер нашей машины. Вдобавок у шантажиста имеется регистрационная карточка — Николас Баффин с женой зарегистрированы в мотеле Рэстебит пятого числа около десяти тридцати вечера.
— Речь идет об оригинале карточки или о ее фотокопии?
— У него есть сама карточка.
— Каким образом шантажист ее достал?
— Бог его знает.
— Как он сделал снимки?
— Очень просто, — сказала Конни. — Он ждал нас утром в своей машине на стоянке у мотеля. Когда Николас выносил наш багаж, этот человек начал прогревать мотор. Николас положил чемоданы в багажник и подошел ко мне, чтобы помочь мне сесть в машину. Тут шантажист подъехал к нам ближе. Получилось, что мы как бы загораживали ему путь, мешали проехать. Я показала ему рукой, чтобы он отъехал назад. Николас повернулся и закричал на него: «Что ты так торопишься, приятель?!»
Или что-то вроде этого. Нам показалось, что этот человек был как бы под хмельком: сидит в машине и ухмыляется. Фотоаппарата мы не видели. Наверное, он был спрятан где-нибудь в автомобиле.
— Вы видели фотографии?
— Ода.
— А как насчет регистрационной карточки?
— Мы видели фотокопию.
— Фотокопии стоят гривенник дюжина. Этот человек мог сделать тысячи таких копий. Он может сделать сто негативов. Мы потребуем, чтобы он вернул отпечатки, негативы и саму регистрационную карточку. Заплатим за них. Уничтожим. Но, возможно, шантажист уже сделал фотокопии с фотокопий и передал их кому-нибудь. Тогда появится новый шантажист с новыми требованиями.
— Поэтому вы нам и нужны, — вмешался Баффин.
— Чего вы от меня ждете?
— Вы должны предотвратить такой поворот событий. Не допустить, чтобы это случилось.
— Вы многого хотите.
— Мы и платим много, — отрезал Баффин.
— Значит, это было шестого утром? — спросил я у Конни.
— Да.
— Всего неделю назад, — сказал я. — Сегодня понедельник, тринадцатое.
— Правильно.
— А регистрация в мотеле состоялась пятого?
— Да.
Баффин взглянул на часы.
— Я думаю, Конни, Дональд все понял.
— Ах, ваше имя Дональд? — спросила Конни.
Я кивнул.
— Хорошее имя. Подходит для честного и знающего свое дело профессионала.
Она оглядела меня с головы до ног. Баффин нетерпеливо ерзал на стуле. Она встала, подошла к двери, которая, очевидно, вела в спальню, и сказала:
— Я оставлю вас на минуту.
Конни отсутствовала меньше тридцати секунд. Она вернулась с пачкой денег, которые тут же передала мне.
Я сосчитал их. В пачке оказалось сто сотенных бумажек.
— Хотите расписку? — спросил я.
Она рассмеялась. Ее смех прозвучал искренне. Во всей этой истории искренность показалась мне неожиданной.
— О Господи, конечно нет! — сказала она. — Я хочу выпутаться из этой неприятной истории. Остальное меня не интересует.
— Десять тысяч — большой кусок.
— Знаю, — сказала она. — Но эти деньги не имеют для меня большого значения. Их мне дали на студии, чтобы замять историю с шантажом.
— Какая именно студия? — спросил я.
— Не говори ему, — быстро сказал Баффин.
— Почему, Ник?
— Он не узнал тебя, — сказал Баффин. — Пусть твое имя останется неизвестным.
Она улыбнулась мне.
— Пожалуй, я промолчу, — послушалась Конни совета Баффина.
— Нам пора, Дональд, — торопил он.
Я встал. Конни протянула мне руку.
— Удачи, — сказала она.
— Скорее всего, удача мне действительно понадобится.
Баффин открыл дверь. Она проводила нас в коридор. Через четыре минуты мы были в спортивной машине Баффина.
— Ну, вы получили деньги, — сказал Баффин. — Теперь все в порядке?
— Спокойно, — сказал я. — Я получил деньги. Но теперь я хочу вам кое-что сказать.
— Что?
— Я не отдам эти деньги никому до тех пор, пока не сочту, что все сделано так, как надо.
— Мне это подходит, — согласился Баффин.
— При этом я полагаю, что никто не собирается отобрать у меня эти деньги.
Он поднял брови с искренним, а может быть и поддельным, удивлением.
— Никто, — со значением повторил я. — Я также не позволю хитростью или мошенничеством вымогать эти деньги.
— Почему вы вообще думаете о каком-то вымогательстве или мошенничестве? — обиженно спросил Баффин.
— На всякий случай, — сказал я. — Всякое бывает.
Сидя в машине, я открыл маленький чемоданчик-кейс, который захватил с собой. Вытащив оттуда бесшумный револьвер, я засунул его в боковой карман пиджака. Баффин одобрительно смотрел на эту процедуру. Потом он заключил:
— Вижу, вы серьезно намерены оправдать свой гонорар.
Мы тронулись с места и медленно поехали. Остановились около отеля «Стилмонт». Баффин опустил в автомат пятидесятицентовую монету — плату за пользование гостиничной стоянкой. После этого наша машина заняла на стояночной площадке свободное место.
Выключив мотор, Баффин снова посмотрел на часы и сказал:
— Минуточку.
Затем он открыл дверь, вылез из машины и куда-то ушел. Впрочем, скоро он вернулся и опять сел в машину.