— И все будет для них бесплатно? — удивился Гуров.
— Концерт на эстраде, а также возможность осмотреть дворец, увидеть художников за работой — все это будет бесплатно, — отвечал хозяин усадьбы. — Но на обед в гостинице мы посторонних, естественно, не приглашаем. А после шести вечера въезд на территорию усадьбы будет вообще закрыт, здесь останутся только приглашенные гости. Что ж, самое главное я вам уже показал. Можно идти к нам домой, Лена, наверно, уже накрыла стол к ужину. Дворец вам сегодня все равно осмотреть не удастся — видите, как темно. Хотя кое-что все равно можно увидеть… Вот сейчас…
Силантьев взглянул на часы — и словно по его мысленному приказу верхний этаж дворца озарился неярким светом электрических ламп. Выглядело это довольно эффектно. Кроме того, свет загорелся и вдоль обрыва, где стояли столбы освещения, и на лестнице, которая вела вниз, к Оке.
— Лестница пока временная, — объяснил Силантьев, когда они с Гуровым подошли к началу лестницы. — Видите, она простая, деревянная, и довольно крутая, пожилым людям по ней тяжело спускаться, тем более подниматься. А у графов Соколовых, как я прочитал в архивах, лестница была сложена из камня и вела вниз серпантином, так что подъем получался хотя и более долгим, зато не таким крутым. И я хочу восстановить лестницу такой, какой она была. И набережную на Оке восстановлю в первозданном виде!
— А что, там, внизу, и набережная есть? — спросил Гуров.
— Да, у меня там 160 метров набережной, но деревянной. Там есть беседки, купальни с кабинами для переодевания, лавочки… Завтра все сможете осмотреть. Или вы сейчас хотите туда спуститься?
— Нет, я, пожалуй, не отказался бы от ужина, — сказал сыщик.
— И верно, завтра у вас будет время все осмотреть, — согласился хозяин. — Прибытие первых участников торжества ожидается не раньше десяти часов, так что время будет. А сейчас идемте в дом.
И они направились в сторону от обрыва. Здесь стояли два здания, недавно сооруженных. Сначала Гуров увидел двухэтажный дом, чем-то похожий очертаниями на графский дворец, только целый. Как объяснил Силантьев, это была гостиница. А за ней стоял еще один дом, скромнее, окруженный деревьями, так что его было почти не видно. Это был дом самого нового хозяина усадьбы.
— Вот наша с Леной скромная хижина, — сказал Силантьев, указывая на дом. — Вы можете жить здесь, на втором этаже, в одной из комнат для гостей. Конечно, если вы захотите жить в гостинице, вместе с остальными гостями праздника, можете разместиться там. Но гостиница еще не обжита, там пока не ночевал ни один человек. У нас вам будет уютнее. Ведь в гостинице еще и кухня не работает, стакан чаю нельзя получить…
— А электрический чайник у вас получить можно? — поинтересовался сыщик.
— Разумеется! — воскликнул Силантьев. — И чайник, и микроволновку, и любой другой кухонный агрегат.
— В таком случае я бы предпочел поселиться в гостинице, — сказал сыщик. — Ведь вы хотите, чтобы я наблюдал за вашими гостями, гасил назревающие конфликты и все такое. Как же я буду наблюдать и гасить, живя в другом месте?
— В таком случае выбирайте любую комнату на втором этаже и поселяйтесь, — заявил хозяин поместья. — Вы можете спросить, почему на втором, а не на первом? Отвечу сразу: потому что на первом этаже будут жить графиня Ангелина Романовна Соколова, которая прибудет из Италии, сталелитейный магнат Игнат Игоревич Лютов, банкиры Лянский и Хмурной, композитор Зельцер и другие столь же известные персоны.
— А я и не люблю жить на первом этаже, — отвечал на это сыщик. — Люблю смотреть на все свысока.
На самом деле его привлекала возможность переночевать в большом доме, где до него еще никто не жил и где в эту ночь никого и не будет. Это было новое, необычное ощущение, и сыщик хотел его испытать.
Поскольку вопрос с размещением был решен, уже ничто не мешало им направиться в дом, а в доме — прямым ходом в столовую. Они ужинали втроем, причем при свечах. Блюда подавал повар Силантьевых, которого звали Нодар. Миллионер объяснил, что специально нанял повара с Кавказа, поскольку, по его мнению, никто лучше кавказцев не умеет готовить мясные и рыбные блюда. В этот вечер подавали рыбу со сложным гарниром, в котором присутствовала картошка, но не только она. Беседа за столом, естественно, вращалась вокруг предстоящего праздника. И высказывалась в пользу этого мероприятия большей частью Елена Викторовна Силантьева.