Блокнот был открыт, глаза Кена пробежали по записанным номерам: третьим снизу значился номер его машины.
– Дождь еще идет, – отозвался сторож, занятый раскуриванием зловонной трубки. – Но, думаю, он не помешает. У вас есть сад?
– Да, – ответил Кен, стараясь держаться непринужденно. – Для сада это неплохо. За последние десять дней не выпало ни капли.
– Это верно, – согласился сторож. – А у вас есть розы?
– У меня только это и есть, – сказал Кен, перемещаясь ближе к блокноту. – Розы и загон.
– А у меня в саду есть все, что только может вырасти, – сказал старик, с усилием поднимаясь и подходя к двери. Выглянув, он посмотрел на небо. – Да, похоже распогодится…
Кен схватил блокнот и спрятал за спину.
– Никто не придет вас сменить? – спросил он, тоже подходя к двери и поднимая лицо к небу.
– Я ухожу в восемь. Когда вы проживете столько, сколько я, вам тоже не захочется спать слишком много.
Жить и так осталось недолго, зачем же тратить время на такую глупость, как сон?
– Охотно вам верю. Доброй ночи. А я пытаюсь пока взять от жизни все, что только можно.
Кен вышел на улицу и ветерок приятно охладил его покрытое потом лицо.
– Постойте, я запишу вас в свой блокнот, – попросил сторож. – Какой у вас номер? Сердце Кена сильно заколотилось.
– Мой номер? – повторил он почти беззвучно. Старик подошел к столу и стал перебирать газеты.
– Куда я мог сунуть блокнот, – бормотал он. – Он только что был здесь.
Холанд незаметно положил блокнот в карман брюк и посмотрел на стоящий перед входом “паккард”.
– Мой номер ТХЛ-33-455, – сказал он.
– Куда же подевался этот проклятый блокнот? Вы не видели, мистер?
– Нет. Мне пора, – сказал Холанд, протягивая старику пятьдесят центов. – До свидания.
– Спасибо. Повторите-ка ваш номер. Холанд повторил, и старик записал его на полях замызганной газеты.
– Я потом перепишу его, когда найду блокнот.
– Доброй ночи, – сказал Кен и быстрыми шагами направился к своей машине. Не включая фар, он резко взял с места. Старик – сторож, появляясь на пороге своей будки, сделал ему знак остановиться. Кен, не включая огней, нажал на педаль газа и выехал за ворота.
Только оказавшись на Грандбург-стрит, он включил фары и, сбавив скорость, поехал к дому.
Глава 4
Резкий звонок будильника вывел Кена из забытья. Он машинально накрыл его подушкой и, перевернулся на другой бок, чтобы снова уснуть. Пошарив возле себя рукой, он с удивлением обнаружил, что Энн нет рядом, и тут же вспомнил, что она в Лондоне. Тогда он открыл глаза и оглядел спальню. В неповоротливом после сна мозгу постепенно всплывали события минувшей ночи.
Кен взглянул на будильник: было чуть больше семи…
Он поднялся, натянул брюки и прошел в ванную. Голова болела от выпитого и, бреясь, Кен отметил, что за эту ночь сильно осунулся, а под глазами появились синяки.
Побрившись, он принял душ и сразу почувствовал себя лучше, только голова все еще была тяжелой.
Одеваясь, Кен размышлял, скоро ли обнаружат тело Фей. Ему было выгодней, если тело обнаружат не сразу. Воспоминания сторожа и блондинки за несколько дней утратят четкость. Что же касается Рафаэла Свитинга, тут у Холанда не было иллюзий: он, конечно, все прекрасно запомнил. Кен еще раз дал себе слово быть осторожным, и не попадаться этим людям на глаза. На кухне, поставив кофейник на огонь, он задумался, как окончательно вывести пятна на костюме. Этот костюм он купил совсем недавно, и если сейчас избавиться от него, Энн сразу же заметит. А если на костюм наткнется полиция, Кен окажется в очень тяжелом положении.
Он сварил кофе, отнес чашку в спальню и стал рассматривать пятна, которые контрастно выделялись на светло-серой ткани. Левый ботинок тоже был запачкан кровью.
Кен сел на край кровати и выпил кофе. К счастью, он купил костюм и ботинки в большом магазине и заплатил наличными, вряд ли продавец запомнил его.
И вдруг в голову Холанда пришла блестящая мысль: он отправится в тот магазин и купит похожий костюм. Или даже точно такой, и пока продавец будет упаковывать его, он повесит старый, среди сотен других. Его обнаружат лишь через несколько недель, и тогда уже никто не сможет установить связь между Кеном Холандом и старым костюмом. Ботинки тоже почти новые, с ними нужно проделать такую же процедуру, тогда Энн ничего не заметит.
Он завернул костюм и ботинки в два пакета и положил их в передней. Собираясь вернуться в комнату, Кен заметил почтальона и, дождавшись, когда газета окажется в почтовом ящике, схватил ее и быстро просмотрел все страницы. О Фей ничего не было. Впрочем, он на другое и не рассчитывал. Если даже полиция обнаружила тело, сообщение появится лишь вечером.
Пора было отправляться в банк.
Холанд надел шляпу, взял оба пакета, запер дверь и оставил ключ для уборщицы под ковриком. Идя через сад, он вдруг увидел, что какая-то машина резко затормозила перед калиткой. Едва сдержавшись, чтобы не броситься обратно к дому, он подошел и почти уверенно откинул щеколду.
Из машины красный и оживленный Паркер делал ему знаки, – Здравствуйте, Холанд! Я решил заехать за вами. Услуга, как говорится, за услугу. Ну, влезайте!
– Спасибо, – пробормотал Кен. – Я и не думал, что вы будете на машине.
– Я и сам не думал до вчерашнего вечера, – сказал Паркер, помрачнев, и протянул Холанду сигарету. – Сегодня приезжает моя теща. Эта старая уродина не желает брать такси, и я должен мотаться за ней на вокзал. Только не подумайте, что у нее нет денег, просто она всю жизнь ведет себя так, словно живет на милостыню. Я просил Мези не приглашать ее, но все напрасно: моя женушка делает все наоборот.
Паркер протянул Холанду зажигалку и тот прикурил.
– О, лужайка все еще не подстрижена? – поднял брови Паркер.
– Нет, – торопливо сказал Холанд. Лужайка совершенно вылетела у него из головы. – Вчера было душновато.
Паркер, отъезжая, ткнул Холанда локтем в бок.
– Ну как вчерашний вечерок? Нашли что-нибудь? А?
– Замечательный вечер, – по возможности равнодушно ответил Кен. – Я вытащил почти все сорняки и рано лег спать.
Паркер рассмеялся.
– Идите, расскажите эти сказки своей бабушке. Посмотрели бы вы на себя в зеркало. Нет, старина, вы разоблачены. Как там, кстати, поживает моя подружка?
– Какая подружка? – спросил Холанд, бессмысленно глядя на поток встречных машин.
– Ну, Холанд, нельзя быть таким скрытным. Вы же прекрасно понимаете, что я вас не выдам. Она вам понравилась?
– Не понимаю, о чем вы, – замороженным голосом отозвался Холанд.
– О, боже! Я же давал вам телефон. Вы звонили ей, правда?
– Я уже сказал вам, что пропалывал клумбу с розами.
Паркер поднял глаза к нему.
– Ну как хотите. Только все равно вы меня ни в чем не убедили. Я дал вам телефон, и вы им воспользовались, вот так!
– Как хотите, – пожал плечами Холанд. – Только вчера вечером я был дома. И прошу вас, оставить, наконец, эту тему.
– Ну, ладно, я вас просто дразнил, – улыбнулся Паркер, слегка удивленный злостью, звучавшей в голосе сослуживца. – Я хотел пошутить, но если вам это неприятно, я больше не буду. Только имейте в виду. Фей – потрясающая девочка. Тот мой приятель, который познакомил меня с ней, просто спас меня от петли. Конечно, я рискую каждый раз, когда иду на свидание, но игра стоит свеч! Это прелестная девушка и, поверьте, стоит тех денег, которые берет.
– И все же я прошу вас переменить тему. Вы же видите, меня это нисколько не интересует.
– А вы можете предложить что-нибудь поинтересней? – улыбнулся Паркер. – Ну, давайте, поговорим о более важных вещах. Что у вас в этих пакетах?
– Энн приготовила кое-какие вещи, чтобы я отнес их в чистку.
– Не понимаю, почему женщинам так нравится нагружать нас всякими делами. Мези дала мне список поручений, длинный, как рука. Я надеюсь все же найти кого-нибудь, кто сделает все за меня.
Некоторое время Паркер вел машину молча.