Любимый есть все во всем: любящий только заслоняет Его; Любимый есть все живое, а любящий есть мертвая вещь.
Джалаладдин Pywu
Я однажды сказал, что есть сила в духе, и она одна свободна. Порой я говорил, что есть в душе крепость: иногда - что это свет, и иногда еще называл я это искоркой, теперь говорю я. что это не "то" и не "это", и вообще не "что-либо". Это так же далеко от "того" и "этого", как небо от земли, поэтому я определяю это еще более благородным образом, чем раньше... Оно свободно от всех имен и ликов, свободно и сейчас я говорю, что этот принцип находится над всем этим, чисто, как свободен и чист один Бог. И чисто в самом себе. Оно цельно и замкнуто в себе самом, как целен и замкнут в Себе Самом один лишь Бог. Так что выявить этого никоим образом нельзя.
Экхарт
Примитивный вариант некоторых доктрин Вечной Философии можно обнаружить в системах мышления нецивилизованных и так называемых "примитивных" народов. Маори, например, считают, что каждое человеческое существо состоит из четырех элементов - божественного вечного принципа, который они называют "тойора"; эго, которое исчезает со смертью человека; тени-привидения или души, которая остается и после смерти; и, наконец, тела. У индейцев племени оглала вечный божественный элемент называется "сикан", и они считают его тождественным "тону" - божественной сути мира. Другими элементами "я" являются "наги" - личность и "нийя" - живая душа. После смерти существа "сикан" воссоединяется с божественной основой всех вещей, "наги" продолжает жить в потустороннем мире психических феноменов, а "нийя" растворяется в материальной вселенной.
Что же касается всех, доживших до двадцатого века "примитивных" обществ, мы не можем исключить вероятность воздействия на них какой-либо высшей цивилизации, у которой они могли позаимствовать эти доктрины. Следовательно, мы не имеем права основывать наши представления о прошлом на данных сегодняшнего дня. Если многие современные дикари владеют эзотерической монотеистической философией, родственной монотеистической доктрине "Это и есть ты", - это еще не лает основания утверждать, что люди времен неолита и палеолита придерживались подобных взглядов.
Более правомерными и правдоподобными являются представления, которые можно составить на основе наших знаний о наших собственных физиологии и психологии. Мы знаем, что разумные человеческие существа способны на все от несусветной глупости до квантовой теории, от Mein Kampfvi садизма до святости Филиппа Нери, от метафизики до кроссвордов, от политики силы до Missa Solemnis. Мы также знаем, что человеческий разум связан с человеческим мозгом, и у нас есть все основания для предположения, что на протяжении многих тысяч лет ни размеры, ни структура человеческого мозга не претерпели никаких значительных изменений. Следовательно, мы имеем право предположить, что в далеком прошлом человеческий разум был способен на такие же разнообразные и многочисленные виды деятельности, как и сегодня.
Однако не вызывает сомнения то, что многие виды деятельности, которыми некоторые разумные существа занимаются в настоящее время, в далеком прошлом были неведомы никаким разумным существам. На то есть несколько вполне понятных причин. Определенные мысли практически не могут прийти в голову человеку, если только они не помешены в рамки определенной системы классификации, и если этот человек не владеет соответствующим языком. Если человек не обладает подобными "инструментами", он не может выразить и даже "родить" соответствующие мысли. И это еще не все: для того, чтобы создать определенный образ мышления требуется стимул, а он имеется далеко не всегда. Если мы обратимся к истории и даже к доисторическим временам, то увидим, что на протяжении многих веков мужчины и женщины совершенно не желали обращать внимания на проблемы, столь заинтересовавшие их потомков, хотя, безусловно, были способны на это. Например, нет никаких оснований для предположения, что в тринадцатом-двенадцатом веке человеческий разум претерпел какие-то эволюционные изменения, сравнимые, скажем, с изменениями в физической структуре лошадиного копыта, произошедшие в течение несравненно более долгого периода геологического времени. Просто люди переключили свое внимание с одних определенных аспектов реальности на другие определенные аспекты. Одним из результатов этой перемены было развитие естественных наук. Наше восприятие и наше понимание, в основном, диктуются нашей волей. Мы видим только то, что, по той или иной причине, хотим видеть, и думаем только о том, что, по той или иной причине, хотим познать. Там где есть воля, там всегда есть и мышление. Человеческий разум обладает почти безграничными возможностями. Чем бы мы не занимались, - овладением знанием, соединяющим нас с Богом, или производством самоходных огнеметов, добиться успеха можно при условии, что наша воля к достижению поставленной цели будет достаточно сильной. Нет никакого сомнения, что многие вещи, которым современные люди уделяют большое внимание, полностью игнорировались их предками. Следовательно, не развивалось и само ясное и плодотворное мышление об этих вещах. Причем речь идет не только о доисторических временах, но и о начале современной эры.
Отсутствие соответствующего словарного запаса и адекватной системы классификации, а также отсутствие какого бы то ни было сильного и постоянного желания создать эти необходимые "инструменты" мышления - вот две основные причины, по которым множество из почти бесконечного количества способностей человеческого разума в течение долгого времени оставалось незадействованным. Еще одна и, по-своему, не менее значительная причина заключается в следующем: наиболее оригинальные и плодотворные мысли возникают у людей, отличающихся плохим здоровьем и абсолютно непрактичным складом ума. В силу этого, а также в силу того, что ценность чистой мысли, аналитической или, интуитивной, в большей или меньшей степени признана во всем мире, - кажцое цивилизованное общество предоставляло и предоставляет мыслителям определенную защиту от проблем и стрессов общественной жизни. Скит, монастырь, колледж, академия и исследовательская лаборатория; подаяние, подарок, покровительство и часть денег налогоплательщиков. таковы основные методы сохранения "редких птиц": теологов, философов, людей искусства и ученых. Во многих примитивных обществах условия жизни очень тяжелы и лишнего богатства не существует. Прирожденный мыслитель должен совершенно самостоятельно бороться за выживание и положение в обществе. В результате, в большинстве случаев, он либо умирает- молодым, либо настолько поглощен борьбой за выживание, что не может уделять внимание чему-нибудь еще. В такой ситуации превалирует философия свирепых, экстравертных людей действия.
Все это проливает определенный свет, правда тусклый и порожденный исключительно логикой, на проблему вечности Вечной Философии. В Индии священные писания считались не откровениями, прозвучавшими в определенные моменты истории, а вечными "евангелиями", существующими изначально и бесконечно, а следовательно, на протяжении всей истории человечества, равно как истории любых других плотских иди бесплотных разумных существ. Сходную точку зрения высказывал и Аристотель, считавший фундаментальные религиозные истины вечными и неистребимыми. Прогресс и регресс сменяют друг друга (в буквальном смысле: двигаются по кругу); но великая истина о Боге, как о Первотворце вселенной, получившей часть Его божественности, никогда не подвергалась сомнению. Что мы можем сказать об этих традиционных доктринах в свете того, что мы знаем о доисторическом человеке (а наши знания о нем основаны на нескольких заостренных камнях, наскальных рисунках и примитивных скульптурах), и в свете того, что мы уверено черпаем из других, более основательно документированных областей знания? С моей точки зрения, они могут быть истинными. Из летописей мы знаем, что на протяжении всей истории регулярно и довольно часто появлялось довольно большое количество прирожденньк мыслителей. Стало быть, у нас есть все основания предположить, что с такой же регулярностью они появлялись и тогда, когда летописей еще никто не вел. Разумеется, многие из этих людей умерли молодыми или не получили возможности проявить свой талант. Но некоторые из них должны были выжить. В этом контексте знаменательным является тот факт, что у многих из современных примитивных народов прослеживаются два образа мышления общедоступное мышление большинства, настроенного далеко не философски и мышление (зачастую монотеистическое, основанное на убеждении, что Бог есть не только сила, но также добро и мудрость), доступное только посвященному меньшинству. Нет никаких оснований для предположения, что доисторические люди жили в более тяжелых условиях, чем многие современные дикари. Но если естественный для прирожденного мыслителя эзотерический монотеизм возможен во многих современных примитивных сообществах, большинство членов которых являются приверженками естественной для людей действия политеистической философии, то схожая эзотерическая доктрина вполне могла иметь место в доисторических сообществах. Да, современные эзотерические доктрины могли быть порождены цивилизациями с более высоким уровнем развития. Но даже и в этом случае знаменательным остается то, что некоторые члены примитивных сообществ восприняли эти доктрины и посчитали их настолько ценными, что приложили все усилия для их сохранения. Мы знаем, что многие мысли могли прийти в голову только тем людям, которые владели соответствующими словарным запасом и системой классификации. Но фундаментальные идеи Вечной Философии могут быть изложены и с помощью очень маленького словарного запаса, а испытать непосредственные ощущения, с которыми связаны эти идеи, можно, не обладая вообще никаким словарным запасом. Странные откровения и богоявления считаются нормальным и, если речь идет о маленьких детях, на которых подобные ощущения оказывают глубокое и постоянное воздействие. Нет никаких оснований для предположения, что события, происходящие в наше время с людьми, обладающими очень маленьким словарным запасом, не могли происходить и в глубокой древности. В современном мире (как указывали Воэн, Трахерн, Во-рдсворт и другие) ребенок, по мере вырастания, удаляется от непосредственного осознания существования единой основы всех вещей; ибо привычка к аналитическому мышлению гибельна для интуитивного мышления, будь то на психическом или духовном уровне. Психическая зацикленность может быть и зачастую является основным препятствием на пути к подлинной духовности. В настоящее время (и, скорее всего, так было и в далеком прошлом) многие очень талантливые индивидуумы зациклились на психическом мышлении. Но некоторые из них сумели выйти за рамки психического мышления и добраться до подлинно духовного ощущения - точно так же, как даже в современных индустриальных сообществах некоторые индивидуумы преодолели превалирующую зацикленность на материальных благах и превалирующую привычку к аналитическому мышлению, выйдя на непосредственное ощущение духовной Основы всех вещей.