Замок барона фон Унгерна, 1761 год.
Маша, в мужском камзоле и с саблей на боку, развалилась в кресле перед камином. Барон, красный от гнева, тыкал пальцем в пергамент с гербом:
— Вы украли мою печать!
— Взяла на время, — пожала плечами Маша. — Ваш сосед, граф Шпее, хотел подделать завещание. Теперь он уверен, что вы — его незаконный сын.
Барон замер, потом расхохотался:
— Браво! Но зачем вам это?
— Чтобы вы перестали охотиться на моих крестьян. И дали Канту закончить диссертацию.
Карл Карлович фон Унгерн
Она бросила в огонь флакон с зеленой жидкостью. Пламя вспыхнуло синим, и в дыму проступили силуэты — тени будущего замка курфюрстов, разрушенного войной.
— Вы видите это? — спросила Маша. — Ваши потомки будут продавать сувениры туристам. А пока… научитесь печь штрудель, что ли.
— Вот почему он передал тебе архив? — спросил я, откупоривая бутылку рислинга.
— Нет. Потому что я обещала не рассказывать Екатерине Алексеевне о его долгах. — Маша отхлебнула вино прямо из горлышка. — Кстати, это он придумал миф про «Потемкинские деревни».
Мы сидели на бочках в каком-то погребе, а сверху доносились крики официантов и запах жареной колбасы. Маша достала из рюкзака пожелтевший лист:
— Рецепт. Мука, яблоки, корица… и щепотка сомнения. — Она протянула его мне. — Держи. Когда-нибудь пригодится.
— Для чего?
— Чтобы понять, что некоторые вещи не стоит спешить доводить до идеала.
Камень в подвале, кажется, замигал чуть быстрее, когда мы вернулись. Маша бросила в него конфетти-гильзу, и комната наполнилась запахом свежей выпечки.
— Завтра, — объявила она, снимая светящиеся дреды, — едем в Версаль. Там нашли мою старую юбку с карманами для гранат. Шучу! Дома посидим.
Я простонал, но в углу рта уже плелась улыбка. С Машей скучно не бывает. Даже в вечности.
Глава 11
Я перебирал старые газеты из сундука, когда вытащил пожелтевший снимок: искорёженный вагон с пропеллером, торчащим из обломков. На обороте дрожали чернила: «Аэровагон Абаковского. 24.07.1921. Под Серпуховом. Выживших нет. (Кроме М.К.)».
— Это же тот самый «летучий экспресс»? Ты была там?
Маша, чистя ствол коллекционного нагана образца 1895 года, бросила взгляд и замерла. В её глазах вспыхнуло то самое пламя, что вырывалось из-под обшивки аэровагона.
— Не экспресс, а гроб на колесах. Садись, племяш. История короткая, как жизнь Абаковского.
Она швырнула в камин ветошь, и дым заклубился в форме двухлопастного пропеллера.
Тула, июль 1921 года.
Аэровагон, похожий на гибрид локомотива и аэроплана, пыхтел на запасных путях. Инженер Абаковский, двадцатипятилетний гений с сажей на щеках, хлопал по стальному корпусу:
— Сто сорок вёрст в час, товарищ Мария! С такими темпами через пять лет до Владивостока за сутки!
Валериан Абаковский
Маша, в кожаном комбинезоне и алой косынке, крутила в руках манометр:
— С такими подшипниками — до ближайшего оврага. Где ваш «почётный пассажир»?
— Там, — Абаковский кивнул на группу у перрона. — сам товарищ Артём, председатель ЦК горнорабочих. Едет в Москву с докладом. С ним чехословацкая делегация… и, кажется, агент Коминтерна с «особой» почтой.
Артём, коренастый мужчина с лицом, словно высеченным из гранита, курил, наблюдая за суетой. Его пальцы нервно барабанили по коже портфеля.
— Всё готово? — бросил он, замечая Машу.
— Как ваша революция в 1905-м, Фёдор Андреевич, — усмехнулась она. — Готова к подвигу и трагедии.
Делегация во главе с Федором Сергеевым (Артёмом) возле аэровагона
На скорости 85 км/ч пропеллер ревел, поднимая с путей вихри пыли. Маша сидела рядом с Абаковским в кресле с ремнями, которые тут же расстегнула.
— При аварии запутаешься, не дай бог! — крикнула она через гул.
— Вы в бога не верите? — засмеялся инженер.
— Видела слишком много богов. Все умерли.
Под Серпуховом задняя тележка дрогнула. Позже Маша узнает: песок в буксы подсыпали «чехословацкие товарищи». Тогда же она успела схватиться за поручень, увидев, как первая шпала вырывается из-под накренившегося носа локомотива.
— Тормози! — орал Артём, как будто машинист мог его услышать. Аэровагон, словно споткнувшийся конь, перевернулся, швырнув пассажиров в кровавуб карусель из металла и огня.