— Вот, — она развернула карту, испещрённую пометками красным карандашом. — Наумов отметил пещеру у Полярного Урала. Но… — её палец дрогнул на странном символе — руне, напоминавшем спираль. — Это предупреждение.
— О чём?
— Что камень там не один.
Полярный Урал, район Лабытнанги, около 1200 вёрст севернее Екатеринбурга, 1923 год.
Экспедиция Наумова продвигалась вглубь пещеры, освещая путь коптящими факелами. На стенах — те же спирали, что на карте. Учёный, человек с лицом аскета, записал в дневник:
«Камень излучает холод. Растения вокруг обледенели, хотя на улице август. Местные называют это место «Дверью Мертвых». Сегодня ночью пропал Петров. Нашли у камня — весь седой, будто прожил сто лет. Говорил, что видел «вечность». Умер к утру…»
Товарищ Мария, тогда с чёрными косами под шапкой и в кожаном пальто чекиста под тулупом, стояла у входа в пещеру. Наумов умолял:
— Уничтожьте это! Оно не для людей…
— Не могу, — ответила она, глядя, как тени от камня шевелятся. — Но запомню это место.
— Что там было? — спросил я, глядя, как Маша сворачивает карту.
— То, что делает мой камень детской игрушкой, — она бросила папку на стол. — Наумов обрушил вход в пещеру динамитом. Но теперь… — Внезапно свет погас. Из темноты донеслись шаги.
Двое в чёрном, с эмблемой «Центр стратегических разработок» на нашивках, блокировали выход.
— Документы. И камень. — Голос звучал механически.
— Ох уж эти ваши секретные службы, — вздохнула Маша. — Всегда опаздываете на пару эпох.
Она рванула рычаг на стене, выглядевший как обычный рубильник. Сирена оглушила зал, стеллажи рухнули, преградив путь. Мы выбежали в переулок, где ждал нанятый вчера старый «УАЗик».
— Куда? — закричал я, захлопывая дверь.
— На север! Пока они не раскопали то, что убьёт даже меня.
Вертолёт НИИ-42 нагнал нас у подножия Урала. Маша на полной скорости, вылезла на крышу «УАЗика» и прыгнула на лыжу шасси. Ее маленькие руки уже никто бы не разжал против воли девушки.
— Эй, орлы! — крикнула она, подтянувшись и вцепившись в дверцу. — Вы же для протокола хотели «образец»?
Пилот, ошарашенный, развернул машину. Маша махнула мне, бросая в снег GPS-трекер:
— Встретимся у пещеры!
Вертолет завертелся по убийственной траектории, из него выпали две фигурки. Потом полет выровнялся.
Прибор показал почти точно на север, туда я и поехал. Если тётя Маша сказала, значит, на север, к пещере.
Пещера Наумова оказалась расчищена и обустроена. Внутри — лаборатория: экраны, провода, а в центре — камень. Не куб, а кристалл, пульсирующий синим. Возле него стоял человек в халате, с молодым лицом покойного Наумова.
— Потомок, — прошептала Маша. — Ты… как?
— Клонирование, — улыбнулся он. — Дед оставил ДНК. Я завершу его работу.
— Он хотел уничтожить это!
— Нет. Контролировать. — Он нажал кнопку. Кристалл взорвался светом, и я увидел…
Видение.
Города, покрытые льдом. Люди, замершие в бесконечном мгновении. Маша, лежащая у камня с пустым взглядом. Вечность, ставшая проклятием.
— Останови! — закричала Маша, бросаясь к панели.
Удар тока швырнул её к стене. Потомок Наумова засмеялся:
— Теперь я вечен!
— Нет, — прошептала она, вытаскивая из кармана тот самый шильдик от торпеды. — Ты — ошибка.
Она бросила шильдик в кристалл. Металл, коснувшись поверхности, начал вибрировать, резонируя.
— Что ты сделала?!
— Научилась у людей. Иногда хаос — лучшее решение.
Кристалл треснул, свет погас. Лабораторию поглотила тишина.
Мы выбрались на поверхность, где уже кружили вертолёты МЧС. Я посмотрел на дым из пещеры:
— Наумов-младший возродится?
— Нет. Его камень мёртв.
— А наш?
— Ждёт. Но теперь я знаю — «игла» не в камнях. Она… — Она тронула моё плечо. — В тех, кто напоминает, что вечность стоит проживать, а не переживать всех подряд. Вот для него она оказалась в простой полоске нержавейки из моих рук. А для меня в чём?…
Мы пошли к машине, оставляя за спиной дым и прошлое. А в подвале, за тысячи километров, камень засветился и погас, будто вздохнул с облегчением.
Глава 8
Дорога на север петляла между скал, словно змея, пытающаяся сбежать от собственного хвоста. Маша крутила в руках древний компас с рунами — подарок викинга Эйрика Рыжего, как она утверждала. Стрелка дрожала, указывая не на магнитный полюс, а туда, где в трещине ледника мерцал вход в следующую пещеру.