День шёл за днём. Понемногу Бай Сяочунь привык работать на Кухнях днём и культивировать Искусство Контроля Котла Пурпурной Ци по ночам. Однако прогресс был медленным. В конце концов он добился того, что мог выдержать четыре вдоха-выдоха, но никак не больше, чем был очень расстроен.
Однажды посреди ночи во время занятий культивацией он услышал, как во дворе толстые Старшие братья подняли большой шум.
— Закрывайте ворота, ворота закройте! Поспеши, Второй Толстяк Хуан, закрой ворота! Третий толстяк Хэй, проверь-ка, не шпионит ли кто за нами. Поскорей!
Бай Сяочунь моргнул от удивления. Он извлёк урок из своей предыдущей ошибки и не стал выглядывать в окно, вместо этого, он заглянул в щель в двери. Он увидел кучку толстяков, которые носились по двору так быстро, что почти отрывались от земли.
Чуть погодя главные ворота на Кухни были плотно закрыты. К тому же отчего-то появился небольшой туман, в котором толстяки смотрелись ещё более загадочно. Бай Сяочунь внимательно за всем наблюдал. Все толстячки теперь спешили к одной из лачуг с соломенной крышей. Несмотря на туман, Бай Сяочунь хорошо различал мощную фигуру Большого Толстяка Чжана и, казалось, что он что-то говорил остальным. Всё это выглядело настолько странно, что Бай Сяочунь начал пятиться от двери, пытаясь притвориться, что вообще ничего не видел. Однако как раз в этот момент раздался голос Большого Толстяка Чжана:
— Девятый толстяк, я знаю, что ты смотришь. Иди-ка сюда! — хотя он говорил не слишком громко, но тяжесть его слов мгновенно обрушилась на Бай Сяочуня.
Юноша моргнул пару раз, потом медленно побрёл к двери, притворяясь настолько невинным, будто не способен обидеть даже муху. Как только он подошёл достаточно близко к группе толстяков, Большой Толстяк Чжан схватил его и притянул в их круг. Почти сразу Бай Сяочунь уловил нотку необыкновенного аромата, который тут же заставил приятное тепло распространиться по всему его телу.
Он посмотрел на остальных и увидел, что они все были в эйфории. По какой-то причине он тоже почувствовал прилив сил. И тогда он заметил, что Большой Толстяк Чжан держал в руке волшебный гриб. Он был размером с руку младенца, весь прозрачный и хрустальный, достаточно одного взгляда, чтобы понять, что это неординарная вещь. Большой Толстяк Чжан посмотрел на Бай Сяочуня, затем протянул гриб и хрипло сказал:
— Давай, Девятый брат, кусай.
— Ох, — ответил Бай Сяочунь, разглядывая волшебный гриб.
Он посмотрел вокруг на толстяков и заколебался. Большой Толстяк Чжан тут же начал раздражаться. По его лицу было ясно, что если Бай Сяочунь не станет есть гриб, то они станут врагами. И не только с ним. Второй Толстяк Хуан, Третий толстяк Хэй и все остальные тоже враждебно смотрели на Бай Сяочуня. Бай Сяочунь сглотнул. Даже в своих самых диких мечтах, он не мог представить ситуацию, в которой люди начинают злиться на то, что он не хочет откусить от бесценного волшебного гриба, будто это что-то вроде куриной ножки. Однако именно это сейчас происходило прямо на его глазах.
Сердце Бай Сяочунь громко стучало, он сжал зубы и взял в руки гриб. Наконец он раскрыл рот и откусил большой кусок. Гриб тут же растворился во рту, наполняя его тело приятным чувством, которое было во много раз сильнее того, что он почувствовал немного раньше, учуяв запах гриба. Почти сразу его лицо стало ярко-красным.
— Отлично. Старейшина Сунь потребовал, чтобы мы добавили этот столетний гриб в суп. Если мы все откусим по кусочку, то все будем в одной лодке!
Довольный Большой Толстяк Чжан раскрыл рот и немножко отщипнул от гриба. Затем он передал гриб толстяку, стоящему рядом, и скоро все они жевали кусочки гриба. Теперь, когда у всех был занят рот, толстяки улыбались Бай Сяочуню так, как будто он теперь один из них. Бай Сяочунь хихикнул, понимая, что все они теперь соучастники преступления. А учитывая, что толстяки, скорее всего, разжирели подобным образом, присоединиться к ним было не опасно. Ничего удивительного, что Сюй Баоцай бросил ему вызов на дуэль со словом «умри», написанным так много раз…
— Старший брат, — сказал Бай Сяочунь, — этот гриб был просто восхитительным! Такое чувство, что всё тело горит! — он облизнулся и нетерпеливо посмотрел на Большого Толстяка Чжана.
В ответ глаза Большого Толстяка Чжана ярко засияли. От души рассмеявшись, он широким жестом вынул цветок купены и протянул его Бай Сяочуню.