От души рассмеявшись, он достал флягу вина из бездонной сумки. Все уселись и приступили. Время шло, они болтали и настроение постепенно улучшалось. Всю дорогу смеясь, Большой толстяк Чжан говорил про проделки Бай Сяочуня, когда он только вступил в секту. В конце концов речь зашла про духовных хвостатых кур.
— Подожди-ка, — сказал Бай Сяочунь. — Разве те духовные хвостатые куры не были вкуснейшими… Чёрт, сейчас бы курочку.
— Это всё ваша вина, что вы затащили меня в ту авантюру! — сказала Третий толстяк Хэй, краснея. Она тоже попала под раздачу во время скандала о Ворующем Кур Демоне, её сильно отругал её учитель. Сюй Баоцай ударил себя в грудь, сетуя на ту историю с кровавым вызовом, что он бросил Бай Сяочуню. В какой-то момент кто-то предложил пойти и стащить курочку, и уже вскоре они поспешили на южный берег. Они быстро вернулись с несколькими курами в руках. Потом кур начали готовить на открытом огне.
Когда настал вечер, Большой толстяк Чжан предложил пойти на Кухни. Люди на Кухнях очень обрадовались, особенно толстяки, которые работали там и во времена Бай Сяочуня. Незамедлительно на столах появилось большое количество еды и вина. Стали раздаваться смех и болтовня, пришла Хоу Сяомэй. Бай Сяочунь притянул её поближе, чтобы она села рядом с ним, а когда она начала пить, то её хорошенькое личико раскраснелось и стало только ещё привлекательнее. Даже Чень Фэй пришёл, хотя его никто не звал.
Гулянка шла своим чередом и вскоре Бай Сяочунь опьянел. Совсем расслабившись и дав себе волю, он показал пальцем на Третьего толстяка Хэй и закричал:
— Третья Девчонка, ты зараза, я всегда думал, что ты парень! Не могу поверить, что ты оказалась девушкой!
Третий толстяк Хэй сердито глянула на него, холодно хмыкнула и выпила.
— Эй, Большой толстяк, а ты помнишь ту старшую сестру с оспинами на лице? Ну ту, что привела меня на Кухни? Ты тогда говорил что-то про пение сорок. Ты же тогда был без ума от неё. Помнишь? Ну, и что там у вас было? Давай, расскажи нам правду!
Сюй Баоцай, твой кровавый вызов перепугал твоего дядю по секте Бая до полусмерти!
Чень Фэй, ты, маменькин сынок, не могу поверить, что ты устроил на меня засаду. Хм!
— Бай Сяочунь, каждый раз когда мы делили припрятанные деликатесы, ты всегда ел больше всех!
— Да, точно. Кстати, а вы знали, что та история с толстыми донышками мисок для еды стала легендой на Кухнях?!
— Ха-ха-ха! Помнишь, когда мы перекрывали путь к финишу?..
— Прости меня за всё, что я сделал, дядя по секте Бай…
Все начали включаться в разговор. В какой-то момент Большой толстяк Чжан вынул свою сковороду, положил рядом с собой и взволнованно громко воскликнул:
— На Кухнях лучше с голоду помрём…
— Чем во внешнюю секту войдём! — закончил фразу Бай Сяочунь, крича во всё горло.
Третий толстяк Хэй и остальные толстяки тут же начали улюлюкать в ответ. Хотя Сюй Баоцай и не работал никогда на Кухнях, он тоже поучаствовал. Даже Чень Фэй был тронут и вскоре все начали кричать, что есть мочи. В какой-то момент Бай Сяочунь поднял в руке кувшин с вином и сказал:
— У магических трав и плодов
Ты про стебли забудь, а кусай лишь с краёв.
Когда есть что отрезать от мяса куска,
Тонким слоем нарежь, да не дрогнет рука.
Не забудь и про мякоть на свежих костях:
Оставляй лишь чуть-чуть, будто пыль на жердях.
Встретишь прекрасные вина — поспеши, забирай половину.
Духовный отвар разбавляй, но лишнего — не позволяй!
— Погодите, погодите-ка! — сказал Большой толстяк Чжан. — Теперь восьми строчек правды уже мало. Нужно добавить ещё две строчки. Так, как бы это сказать…
Мисок донышки делай ты теперь потолще,
Бай Сяочуню дайте кур духовных и побольше.
Большой толстяк Чжан раскатисто засмеялся и хлопнул Бай Сяочуня по плечу. Потом, шатаясь, отошёл в сторону и плюхнулся на землю, отключившись от опьянения.
Сегодня ночью был тот редкий случай, когда все веселились от души. Однако война приближалась и никто не был уверен, что к её концу они останутся живыми. Поэтому они провели ночь, позабыв обо всех волнениях и печалях, выпивая, крича и смеясь. Шум и гам привлекли внимание, и люди приходили на Кухни, чтобы посмотреть, что происходит. Вскоре на Кухнях уже пировало немало народу.
Хоу Сяомэй ни на шаг не отходила от Бай Сяочуня. Конечно, воздействие духовного вина не могло пройти бесследно для любого культиватора, поэтому медленно и она пьянела.