Дёргая себя за волосы, он пытался придумать выход из ситуации. Наконец выражение на его лице вдруг изменилось и он сник. Сохраняя такой вид, шаркая ногами, он медленно выбрался из пещеры бессмертного, как раз навстречу прилетевшим Хоу Сяомэй и Сун Цзюньвань…
С мягким взглядом и нежным голосом Хоу Сяомэй сказала:
— Большой братик Сяочунь, нехорошо постоянно торчать в пещере бессмертного. Давай прогуляемся, ладно?
— Эм… — с сомнением ответил он.
Загадочно улыбаясь, Сун Цзюньвань подхватила Бай Сяочунь под левую руку, чтобы поддержать его.
— Черногроб, для таких культиваторов, как мы, подобные ранения просто ерунда. Пойдём, давай немного прогуляемся по горам Лочень. Если ты разгонишь свою ци и кровь, то это определённо поможет тебе скорее поправиться.
В свою очередь Хоу Сяомэй подхватила его под правую руку. Бай Сяочунь поражённо открыл рот. У него даже не было возможности ответить, прежде чем эти двое повели его под ручки прочь от пещеры бессмертного. Через пару шагов они уже оторвались от земли и поднялись в воздух. Он чувствовал себя, словно приговорённый к смерти, которого тащат на казнь, в то время как две женщины бросали друг на друга убийственные взгляды через него. На его лбу выступил пот, и он уже чуть не плакал.
Рассветное солнце только показалось над горизонтом, и горы Лочень были окутаны туманом. Когда сияние солнца стало сильнее, туман начал рассеиваться, и это выглядело очень красиво. После того, как Бай Сяочуня оттащили от его собственной пещеры бессмертного, немало культиваторов из обеих сект обратило на него внимание. На их лицах появлялось сочувствие и они старались побыстрее пролететь мимо этих трёх.
Бай Сяочунь уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но так же быстро закрыл его. Сейчас, казалось, было не очень подходящее время для разговоров. Если бы он начал говорить, это непременно привело бы к ещё большей головной боли. Поэтому он стиснул зубы и решил, что немного прогуляться не так уж плохо.
Пока он так думал, над ними пролетела птичка. Ярко-красная и довольно красивая, пролетая мимо, она издала мелодичную трель. Сун Цзюньвань увидела птицу и с удивлением воскликнула:
— Смотри, Черногроб! Кровавая духовная цапля! Я никогда не думала увидеть здесь одну из кровавых духовных цапель секты Кровавого Потока. Я так любила смотреть, как они летают по небу у Средней Вершины.
Когда Бай Сяочунь обернулся посмотреть на птицу, Хоу Сяомэй начала испускать убийственную ауру и громко заявила:
— Кровавая духовная цапля? Да что ты несёшь? Очевидно же, что это ибис лепестков ириса из секты Духовного Потока!
Сун Цзюньвань рассерженно посмотрела на Хоу Сяомэй, которая, не желая, чтобы её обскакали, выпятила грудь и упрямо глянула на соперницу. С Бай Сяочуня, который был зажат между ними, ручьями катился пот. Ситуация так накалилась, что у него начала раскалываться голова. И тогда Сун Цзюньвань очаровательно рассмеялась, посмотрела на Бай Сяочуня блестящими, околдовывающими глазами и спросила:
— Черногроб, а ты что думаешь? Это кровавая духовная цапля или ибис лепестков ириса?
Не желая уступать, Хоу Сяомэй схватила Бай Сяочуня за локоть двумя руками. Очень расстроенно она мягко попросила:
— Большой братик Сяочунь, скажи этой старой тёте, что это ибис лепестков ириса.
289. Патриархи, отправьте меня на фронт!
Голова Бай Сяочуня чуть ли не разрывалась. Округлившимися глазами он посмотрел на птицу, чувствуя, что сходит с ума… По правде говоря, у этой птицы на самом деле было два названия. В секте Кровавого Потока её звали кровавой духовной цаплей, но в секте Духовного Потока она была известна, как ибис лепестков ириса. Однако он не знал, какое имя сейчас выбрать. Особенно учитывая намерение убивать, которое навалилось на него с обеих сторон. Он уже почти ощущал, как на глаза наворачиваются слёзы. Как же он ненавидел эту птицу…
«Проклятая птица! — подумал он. — Почему? Ну почему, почему, почему тебе так понадобилось тут пролететь?!»
Задрожав, он посмотрел налево на Сун Цзюньвань, а потом направо на Хоу Сяомэй. Они обе смотрели на него с нетерпением на лицах. Он прекрасно понимал, что с кем бы он не согласился, вторая глубоко этим опечалится. Бай Сяочунь стиснул зубы и уже хотел придумать новое имя. Однако в этот момент Сун Цзюньвань вдруг сказала:
— Черногроб, только не вздумай сейчас извернуться и придумать новое имя!