Таймер звенит, давая мне понять, что мне нужно слить лапшу. Я поворачиваюсь и беру кастрюлю с плиты, чтобы закончить готовить ей что-нибудь поесть. Ее взгляд переводится с меня на падающий снег. Я надеюсь, что нас похоронят, чтобы мы застряли здесь на долго, чем планировалось. Я хочу, чтобы она увидела, что она принадлежит мне, а не моему брату. Я не думаю, что ее будет слишком сложно убедить. Она продолжает позволять мне прикасаться к ней, давая ей понять, что она моя. Может быть, она и мой брат не влюблены. Или, может быть, она знает, что ребенок действительно мой, и выбирает меня вместо него только по этой причине.
Или, может быть, она и мой брат думают, что они влюблены, но я знаю, что это не так. Если бы она любила его, она бы ни за что не позволила мне прикоснуться к ней, как я это сделал в ту ночь. Если то, что я чувствую, - это любовь, в чем я чертовски уверен, мысль о том, что другая женщина прикасается ко мне, меня чертовски бесит. Поэтому я не понимаю, как можно любить кого-то и позволять кому-то другому делать то, что я сделал с ней. О, и я планирую сделать больше. Сегодня вечером я отведу ее обратно в свою постель.
Я подношу ей миску и ставлю перед ней. Я возвращаюсь к холодильнику и возвращаюсь со стаканом лимонада. Я читал, что это хороший выбор для беременных женщин.
«Спасибо», — говорит она, беря вилку и начиная есть. Я придвигаю свой стул ближе к ней. Я не могу удержаться от того, чтобы протянуть руку и смахнуть часть ее волос с плеча, а затем поиграть с ними между пальцами. Она такая мягкая, как и все остальное.
Она смотрит на меня. Я привык к тому, что люди смотрят на меня так, как будто я его потерял, но мне все равно. Я не могу перестать прикасаться к ней. «Все в тебе такое мягкое. Я ничего не могу с собой поделать», — признаюсь я. Я наблюдаю, как розовый цвет озаряет ее щеки.
Застенчивость все еще свойственна для нее. Я думал, что она девственница, в ту ночь, когда я взял ее. Когда я понял, что было уже слишком поздно. Мы прошли точку невозврата. Теперь я задаюсь вопросом, не неправильно ли я прочитал. Была ли она с братом до этого?
— Я был твоим первым? - спрашиваю я. Может быть, я не должен, но я всегда был таким. Когда я хочу получить ответ на что-то, я его получаю.
Вилка, которая находится почти у ее рта, останавливается. Она бросает на меня взгляд. У меня все еще есть клочок ее волос между пальцами.
— Да.
«Это делает меня ублюдком, как мне нравится слышать, как ты это говоришь», — говорю я ей. Наклонившись, я прижимаюсь ртом к ее уху. — Я тоже буду твоим последним. Я говорю ей, прежде чем укусить ее за ухо. Она издает звук между стоном и вздохом. «Ешь. Ты и наш ребенок должны оставаться сытыми. Ты можешь считать, что моя новая работа одержимость. Тобой». Я целую ее под ухом, прежде чем, наконец, отстраниться и отпустить ее. Я должен перестать прикасаться к ней, иначе я не позволю ей есть. Но я не отхожу от стула. Это все, что я могу заставить себя расстаться с ней.
Глава 8
Винтер
«Ты выглядишь усталой», — говорит Роберт, беря мою пустую тарелку. Я до сих пор не могу поверить, что съела тот гигантский кусок шоколадного торта, который он положил передо мной поверх кучи макарон. Я даже сказала ему, что не смогу ничего съесть после того, как съела макароны, но он настоял. В сочетании со стаканом холодного молока я закончила.
«Почти уверена, что это хороший способ сказать девушке, что она чертовски похожа на кошмар».
— Сомневаюсь, что ты когда-либо была похож на кошмар, ангел. Он качает головой, подходя к прилавку. Он кладет одну руку на прилавок, другую на спинку моего стула, запирая меня в клетку. Он наклоняется, и я естественным образом откидываю голову назад, как будто мы делали это тысячу раз раньше.
Он облизывает шов моего рта, и я открываюсь для него, когда он углубляет поцелуй. Руки, которые держали меня в клетке, прижимаются к моему лицу, и он держит меня, как будто я самая нежная, хрупкая вещь, которую он когда-либо держал в своих руках. Это заставляет мое сердце сжиматься, а глаза жгут слезами. Я должна бороться с ними, говоря себе, что это гормоны беременности и что я не влюбляюсь по уши в мужчину, которого не знаю. Или, может быть, я уже там. Последние месяцы мы были в разлуке, я спрашивала себя, реальна ли любовь с первого взгляда. Вот почему я думала, что согласиться выйти замуж за Кори, пусть даже временно, было так неправильно.
Когда он отстраняется, он улыбается мне. «Хотя мне нравится вкус шоколада на твоих губах, мне все же больше нравится твой вкус».
— Почему ты не вернулся? – ляпнула я. Он слишком милый. Это все слишком. Я влюблюсь в него, если еще этого не сделаю. Я чувствую, как мои глаза наполняются слезами.
«Ангел, не плачь». Он наклоняется, прижимаясь лбом к моему. — Я так и сделал. Тебя не было». Я действительно слышу боль в его голосе.
Он поднимает меня со стула и несет через весь дом. — Ты вернулся? Повторяю, до сих пор с трудом в это верится. Было легко думать, что меня бросили.
— Ага. Я смотрю в его темные глаза. Я теряюсь на мгновение, задаваясь вопросом, какими были бы последние четыре месяца, если бы я подождала еще немного. Я была так уверена, что он не вернется за мной. Это был не первый раз, когда меня оставили. Может быть, я позволю своему собственному страху быть брошенной снова, как мои собственные родители сделали со мной, перевесить все остальное. Может быть, я вообще не ждала так долго, но каждая секунда казалась вечностью.
— Я думал... — обрывает он меня. — Я вернулся, —снова говорит он, на этот раз чуть более решительно. — Я искал тебя.
— Искал? Я шепчу слова. Я так сильно хочу, чтобы они были правдой.
Моя спина ударяется о кровать, когда он подходит ко мне и заключает меня в клетку. — И на этот раз ты никуда не денешься. Он начинает дергать меня за одежду.
«Я не хочу никуда ехать», — признаюсь я.