А я… Хоть бы чуть-чуть быть похожей на неё, ведь родная сестра, всего четыре года разницы, но нет, без шансов. А говорят, что младшая обычно красивее… Кожа – кошмар… И ничем, ничем не исправить, всё перепробовала… Волосы дурацкие… Лицо обычное до тошноты, глаза маленькие… Улыбка никакая. Ни фигуры, ничего. Доска с углами. А тогда?! Просто катастрофа. Улыбнулась ему, приветливо как могла, так хоть бы что в ответ… Прошёл как мимо дерева. Дерево и есть, только руки в стороны осталось расставить. Кто полюбит дерево?
Или пластику потом сделать, может? Но какая пластика увеличит глаза? Или доску превратит в девушку? И так как дура выгляжу, а буду совсем конченой дурой с распахнутыми глазами. И силиконом во всех местах. И в отношениях буду с таким же страшным, чтобы только одной не быть. И он тоже со мной сойдётся, чтобы только одному не быть. Вот и всё, смотрите, какая замечательная пара уродов, никуда друг без друга, каждый выигрышно смотрится на фоне партнёра. Высокие отношения. И редкой стервой придётся быть, чтобы хоть не связывались, не лезли в душу.
Лучше уж одной… Хотя зачем жить на свете, если не нужна никому?..
Нет, безнадёжно. И трижды дура, что хотела актрисой стать. Воображаю, как на приёмных экзаменах посмотрят, где толпа красавиц. Нет-нет, не читайте басню! Сразу видно, что зрителей распугаете. И камера вас не любит. Следующая! Даже ни одной фотографии нет нормальной, какой стороной ни поворачивайся, хоть рабочей, хоть нерабочей, они всё равно одинаковые. И нос, конечно… Не то чтобы картошкой, но явно какой-то не такой. Уши мне прятать под волосы или нет? Да всё равно – страшная с ушами или страшная без ушей…
Что толку стоять и смотреть? Вчера в зеркале было такое же изображение, и завтра будет. Тошно, но нужно садиться за уроки. Завтра – мымрин день, три мымры подряд. А я – их любимица, какая честь! Ещё бы, помню каждую реплику, которую они прокрякали. И не подумала бы помнить, если бы была личная жизнь. Умная, говорят. Утешительный приз! Ведь счастливы только тупые и красивые…
Видимо, всю жизнь придётся долбить учебники, а потом долбить окружающих. Очки напялить, мрачный брючный костюм с распродажи для монстров. Пусть в роли синего чулка, но добиться чего-то в жизни… Вот такая судьба. Не хочется ничего, но хоть просмотреть надо, что там на завтра…»
Слова появились.
Девчонка задумалась так глубоко, как никогда прежде. Только что прочитанные слова были… Настоящими, честными. Открывающими дальний горизонт. Рассветающими в душе. Надежда вспыхнула и больше не погасла.
Она ещё раз перечитала пять строк. И снова посмотрела в зеркало. То же самое лицо, но не совсем… Внутренний голос уже говорил по-другому. Тихо-тихо, но твёрдо, уверенно:
«Не отчаивайся. Не страшная. Просто глупый подросток. И всего лишь набросок взрослой красавицы. Ты не представляешь ещё, не способна представить своим юным умом, какие развернутся битвы за твоё внимание, хоть за кивок головой, как много будут весить твои поступки, какой желанной ты будешь… Как быстро ты станешь… Неповторимой для многих. Единственной для единственного…
Подожди немного. Скоро-скоро Природа закончит свой совершенный рисунок. Округлятся и станут манящими линии тела. Взгляд станет женским. Волнующим, дерзким, покоряющим, нежным…
И придёт любовь».
*****
Дед еле поднялся на крыльцо, хватаясь крепкими руками за слабые перила. Коричневая дверь прыгала перед глазами красно-зелёными пятнами. Отдышавшись, он сел у входа.
«Интересно, сколько я ещё протяну? Раньше казалось, с пылу-жару, по молодости, что до пятидесяти не дожить ни за что. И вот – семьдесят восемь, доброе утро. Не укладываются в голове эти цифры. До круглой даты терпеть смысла нет, никого не осталось. А кто остался, тот забыл, что я есть на белом свете.
Быстро как всё пронеслось… Вроде только вчера нас, молодых, высадили в степи целину поднимать. Энергии было сколько, а дури ещё больше! Подрался, помню, с одним, который сказал, что Ленин не всё предвидел. Вообще вера крепкая была, конечно. Что страна богатеет нашим трудом. Что дети и внуки спасибо скажут. Это потом нам объяснили, что мы жизни зря прожили. Долго пришлось объяснять, пока не поняли. До меня кое-что до сих пор не дошло.
Ну хорошо, нами руководили преступники или недоумки. И весь строй был неправильный, и маршировали не туда и не с теми флагами, и помогали не тем, и голосовали не за тех, и танки зря делали вместо холодильников, и американского шпиона просмотрели в кресле генерального секретаря.