Проклятый лев с крыльями, наверное, меня переживёт. Я ведь уже перевалил через экватор, даже если сто лет себе намерить. Какой же абсурд в том, что кусок камня долговечнее целого человека, наделённого душой…»
Он представил, как лев с крыльями спокойно переезжает в другой кабинет, не заметив смены хозяина.
«Да что ж меня так зацепил этот грёбаный прибор? Швырнуть бы его вниз, на головы охраны. Только окна не открываются настежь, требования безопасности… Чтобы никто не выбросился от счастья.
Как же так получается? Человек жаждет и тяжело борется, чтобы добыть то, что лишит его человеческого облика. Десятилетиями надевая на себя всё новые маски, одну непроницаемее другой… А вот сейчас можно срывать, срывать, царапать ногтями, но не добраться до своего настоящего лица. Нет его больше. Как нет старой газеты, на которую полвека наклеивали обои. Всё содрать наконец – и голая стена.
Помню, как доволен я был, уверен и лёгок, когда понял, что освоился на работе и могу любую бумагу вмиг сварить или состряпать. Ведь вправду свободнее себя почувствовал!.. Дурак был. Освободился, закопавшись поглубже в собственную могилу.
Не слышу ни от кого таких слов, но понимаю сейчас, каким я стал. Тупым, мелочным, грубым… Злым и пустым. А ведь был когда-то совсем другим… Таким, какие мне самому сейчас не нужны. Себя бы самого не взял на работу. Хотя ведь и я… В юности ненавидел таких сытых и толстомордых, как я.
А той ночью на даче?.. Окно само распахнулось, словно для того, чтобы я услышал… Этот железный скрип. Флюгер, или за воротами что-то… В темноте, с одинаковым интервалом: скрип-скрип. Скрип-скрип. Хоть бы собака гавкнула, что-то живое... Так жутко было от этой размеренности из темноты… Словно сама смерть идёт ровными шагами. Что останется, когда меня зароют со всеми почестями?
Остаются только дела… Ни деньги, ни должность, ни десять костюмов от легендарного… Да какая разница, какое себе имя придумал этот гомо-козёл? Ни загородный дворец, ни двухэтажный дабл-лофт-пентхаус или как его там, ни зелёный дипломатический паспорт, ни связи, ничего – только дела. Каковы они?.. Если отбросить всю эту карусель, все припадочные игры больного разума – что останется?.. Что я сделал настоящего, прочного?..
Почему богатство не сделало меня щедрым? Коплю и коплю, словно потом можно будет всё перевести в загробный банк. Ну нет таких транзакций, как же я не могу осознать! Почему власть убивает наотмашь любое добро?..
А если бы я не в этот кабинет пробивался, а в другую сторону? В правильную, чтобы не быть одному зимней ночью…
Всё что угодно сделаю, но найду её. Может, не поздно ещё… Только бы найти…»
За окнами уже не было мглы, ночь миновала.
Новый день распахнулся, заливая лазурью и солнцем снежные облака. Будто белая вьюга залетела в небесное синее поле и начала таять… Как вся прошлая жизнь.
*****
Над степью показался месяц – маленький порез на ткани небосвода. Словно кошка-ночь прыгнула и царапнула острым когтем…
Юноша шёл по степи в глубокой задумчивости. Позади был самый короткий день в его жизни – длиной в десять лет.
Утром он начал читать одну книгу. Автор книги оставался загадкой, не выдав своего присутствия ни шорохом, ни намёком, но было очевидно одно: никто из живущих людей не сумел бы беседовать с ним на равных.
С первых же строк, выхваченных наугад, книга распахнулась прекрасными безднами. Книга была – живым дыханием, молитвой, последней исповедью, преступлением, полем битвы, победой и счастьем… Всем сразу.
Книга вызывала забытое чувство из детства, когда отец учил плавать. Сильные руки поддерживали снизу, снова и снова, а потом – раз, и поплыл сам. И книга тоже была – как невидимые руки, надёжно и мягко держащие над опасной глубиной… И вдруг – исчезающие. Но и течением, и самой глубиной – тоже была книга...