Все, не сговариваясь, собрались возле девушек. Я заметил, что Игорь и Дима избегают смотреть на Наташу. Мне было понятно почему. Нынешнее состояние девушки никак не вязалось с ее обычным обликом: всегда ухоженная и опрятная, следящая за своим внешним видом Наташа сейчас представляла собой удручающее зрелище. Руки изранены, волосы спутаны и сальные, одежда грязная. И, наверное, у каждого в голове была мысль о том, что мы в этом отчасти виноваты. Или вернее… Виноват я с идеей поездки в эту проклятую деревню.
Вдруг Наташа заговорила. Бессвязно, спутано, но начала говорить. Из ее речи, больше похожей на быстрый и сбивчивый шёпот, я смог разобрать лишь то, что зря мы приехали на ЕГО землю и что ОН разговаривает с Наташей через ее сны. Она периодически прерывала свой монолог, словно прислушивалась или задумывалась о чем-то, но затем вновь продолжала.
Игорь перебил ее и начал задавать вопросы. Он спрашивал ровно то, что интересовало нас всех, поэтому никто не влезал со своими вопросами или комментариями. Град вопросов, исходящих от Игоря, заставил Наташу замолчать. Она медленно повернула свою голову к нему и уставилась взглядом в его лицо, смотря так, будто пребывала в трансе. На некоторые вопросы она отвечала медленно и с какой-то обреченностью. Некоторые же вопросы и вовсе оставались без ответа.
Через двадцать минут этого странного диалога начала вырисовываться картина помешательства Наташи. Она была уверена, что в лесу и в заброшенной деревне есть некто, кого она не может описать. Этот некто несет людям зло и способен разговаривать с человеком через сны, манипулируя им, подавляя волю. Но не каждый человек ему подходит – большинство для него пустое место, букашки, не вызывающие интереса и не несущие опасности.
После очередного вопроса Игоря Наташа вновь вернулась к созерцанию только ей интересной точки на поверхности стола, снова игнорируя действительность. Игорь пытался возобновить свои расспросы, но его слова так и остались без ответа.
Он кивнул мне, затем Диме на дверь, показывая тем самым, что нам лучше выйти для разговора на улицу. Возражений не последовало. Рита осталась с Наташей, вновь наливая валерьянку в стакан, в надежде успокоить подругу.
По пути на улицу я вспомнил о том, что и сам мучился этой ночью от кошмара. Но он был не явным и оставил после себя только гнетущее ощущение угрозы, нежели воспоминания о самом сюжете страшного сна. Слова Наташи заставили меня судорожно вспоминать хоть какие-то обрывки сна, но у меня все никак не выходило вспомнить даже фрагмент. За этими мыслями я не заметил, что Игорь в разговоре обратился ко мне. Когда он прикоснулся к моему плечу, чтобы обратить на себя внимание, я отпрянул.
Он спрашивал о том, что мы нашли в деревне и есть ли хоть какой- то шанс того, что кроме нас в деревне может быть еще кто-то. Мы с Димой начали рассказывать о том, что успели рассмотреть в момент поисков Наташи. Упоминание клетки насторожило Игоря. Он вновь начал утверждать, что нам надо уезжать из деревни хотя бы в обитаемую Ольховку. Ни я, ни Дима не могли поспорить с этим. Все были угнетены тем, во что превращалась наша поездка, которая должна была развеять скуку повседневной жизни, но вместо этого оказалась опасной.
Игорь тут же приземлил нас известием, что утром уже пытался завести машину и вновь потерпел неудачу. И поэтому решил провести этот разговор так, чтобы девушки не услышали. Им и так хватало переживаний.
Игорь собрался проверить машину и по возможности исправить причину поломки, дабы доехать хотя бы до соседней Ольховки. Нам же с Димой выпадала честь вновь исследовать деревню на предмет присутствия по соседству с нами таинственного ЕГО, который довел Наташу до нервного срыва. Особой радости такой план не принес ни мне, ни Диме, но стоило отметить его целесообразность.
Подойдя к машине, Игорь открыл багажник и выудил оттуда бейсбольную биту, которую всегда возил с собой. Протянул ее нам - на всякий случай. Дима нехотя принят ее из рук друга, выразив надежду на то, что она нам все же не пригодится.
Так мы снова разделились, оставив девушек в избе, а Игоря возиться с его машиной.
Ноги как-то сами собой понесли нас к тому дому с клеткой. Мы оба были погружены в свои невеселые думы, поэтому разговор то начинался, то обрывался и всегда сводился к одному – к упоминаемому Натальей Ему. Мог ли действительно в окрестностях находиться кто-то неизвестный, который напал на девушку Игоря? В принципе - мог.